Роль Европы в разрешении иранской проблемы

Начиная с 2003 г. иранская ядерная проблема постоянно приковывает внимание международного сообщества. По сути, она является наиболее серьезным вызовом для глобального режима, основанного на выполнении требований Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). В решение этой проблемы активно вовлечены Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) и СБ ООН. Процесс взаимоотношений этих организаций с Исламской Республикой Иран (ИРИ) шел достаточно противоречиво. После относительных успехов 2003-2004 гг. наступил период затяжного кризиса. В результате СБ ООН принял по иранской ядерной проблеме шесть резолюций, четыре из которых ввели против ИРИ политические и финансово-экономические санкции. Аналогичные действия были предприняты на односторонней и многосторонней основе. Как следствие, Иран оказался в серьезной политической и экономической изоляции, но тем не менее, это не привело к разрешению ядерного кризиса.

Европейские государства практически сразу оказались втянутыми в решение иранской ядерной проблемы. Поначалу «большой тройке» Европейского союза (ЕС), включающей Великобританию, Францию и Германию, удалось добиться существенного прогресса. Они убедили Тегеран в необходимости полноценного сотрудничества с МАГАТЭ, подписании Дополнительного протокола (1997 г.) к Соглашению с МАГАТЭ о применении гарантий и выполнении его требований до завершения процесса ратификации, а также приостановки всех работ по обогащению урана, регенерации облученного (отработанного) ядерного топлива и выделению плутония. В обмен на это ЕС предложил Ирану широкомасштабное экономическое сотрудничество.

Переговорный процесс с «большой тройкой» ЕС шел крайне сложно и медленно. Тем не менее, в сентябре 2004 г. под контроль МАГАТЭ был поставлен завод по конверсии урана в г. Исфахане, а в ноябре того же года между Ираном и ЕС были подписаны так называемые Парижские соглашения о создании мер доверия в отношении мирной направленности иранской ядерной программы. Это стало кульминацией успехов Европейского союза, за которой последовали продолжительные и бесплодные попытки «большой тройки» ЕС остановить эскалацию ядерного кризиса. Одна из причин этого состояла в том, что США тогда не были готовы к многостороннему обсуждению с Тегераном ядерной проблемы. С другой стороны, приход к власти в 2005 г. в ИРИ неоконсерватора Махмуда Ахмадинежада сделал иранскую позицию излишне жесткой.

В результате возникла тупиковая ситуация – с одной стороны, Ирану делались, с точки зрения Тегерана, заведомо не приемлемые предложения, на которые он никак не мог реагировать позитивно, а с другой − он предлагал свои, не всегда приемлемые для Запада пути решения проблемы. После этого в отношении ИРИ принимались санкции со стороны Совета Безопасности ООН, и все продолжалось сначала. И даже изменение формата переговоров вначале на шестисторонний (постоянные члены СБ ООН и Германия), а затем на семисторонний с участием ИРИ не позволило принципиально изменить ситуацию ввиду нежелания как Тегерана, так и Запада идти на компромисс.

В отличие от США, отдельные европейские государства до недавнего времени зависели от поставок иранской нефти и имели с ИРИ существенный торговый оборот. Это в течение длительного времени удерживало ЕС от принятия в отношении Тегерана серьезных мер. Однако по мере углубления иранского ядерного кризиса возникла реальная угроза перекрытия Ормузского пролива, по которому осуществляются поставки 20% мировых перевозок (40% морских перевозок) нефти и значительных объемов сжиженного природного газа. Учитывая это, в июле 2010 г. ЕС впервые ввел, а в октябре того же года значительно ужесточил против ИРИ политические и финансово-экономические санкции, далеко выходящие за пределы последней резолюции СБ ООН. По мере их реализации, а также введения подобных чрезмерно жестких санкций со стороны США, Канады и некоторых других государств не только значительно сократился экспорт иранской нефти, но и оказался практически заблокированным и банковский сектор ИРИ, что крайне затруднило для страны ведение торговых отношений и получение иностранных инвестиций.

Все это привело к существенному снижению торгово-экономических показателей и, как следствие, к падению жизненного уровня населения. В 2013 г. на президентских выборах в Иране в первом туре победил умеренный консерватора Хасана Роухани. Это произошло потому, что иранцы поддержали предложенный им курс на существенное улучшение экономического положения страны путем нормализации отношений с Западом на основе взаимоприемлемого компромисса, в том числе в ядерной сфере. Результатом нового курса ИРИ стало то, что наметился явный прогресс в сфере улучшения американо-иранских отношений. Логическим продолжением этого процесса стало то, что 24 ноября 2013 г. в Женеве между представителями ИРИ и «шестерки» международных посредников по урегулированию иранской ядерной проблемы было подписано промежуточное соглашение в виде «Совместного плана действий», которое определило как первоочередные, так и заключительные шаги сторон по разрешению рассматриваемой проблемы.

Принятие «Совместного плана действий» не привело к стратегическому прорыву в разрешении иранского ядерного кризиса. Это больше тактический успех, так как указанный документ не основывается на российском принципе «поэтапности и взаимности» ввиду, например, отсутствия соответствующей «дорожной карты». По сути он является ультиматумом, который Ираном был принят. Причина такого шага состояла в том, что необходимо было ослабить введенные Западом чрезвычайно болезненные финансово-экономические санкции. В результате Тегеран принял жесткие требования, особенно в отношении мониторинга иранских ядерных объектов, но смог отстоять свое законное право на обогащение урана как государство – член ДНЯО.

Следует заметить, что при подготовке «Совместного плана действий» Европа либо проявила излишнюю пассивность, либо в лице Франции препятствовала его подписанию. Именно поэтому соглашение по ядерной проблеме больше носит двусторонний (американо-иранский) при российском посредничестве характер. В таких условиях было невозможно пойти на смягчение в отношении Ирана наиболее жестких финансово-экономических санкций в области экспорта иранской нефти и природного газа, банковских услуг и страхования морских перевозок грузов, что полностью соответствует интересам европейских государств.

12 декабря прошлого года ситуация вокруг иранской ядерной проблемы вновь ухудшилась. Тогда Государственный департамент и Министерство финансов США приняли решение о расширении американских санкционных списков за счет 19 физических и юридических лиц якобы связанных с ядерной программой ИРИ. Иранская сторона это восприняла как нарушение ранее подписанных договоренностей, поэтому отказалась обсуждать механизм реализации «Совместного плана действий». Вскоре Сенат США приступил к обсуждению законопроекта о введении против Тегерана новых финансово-экономических санкций в случае неудачного завершения переговоров по иранской ядерной программе. В качестве ответной меры депутаты Меджлиса (парламента) ИРИ потребовали от органов исполнительной власти повысить степень обогащения урана до 60% (по урану-235) с целью производства ядерного топлива для атомных подводных лодок. А министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф заявил, что Тегеран начнет претворять в жизнь женевские договоренности не раньше, чем Запад предпримет шаги по ослаблению собственных (односторонних) санкций против ИРИ. Основная вина за новый виток напряженности вокруг переговоров с Ираном полностью лежит на США, которые оказались чрезмерно подверженными влиянию со стороны региональных соперников ИРИ – Израиля и Саудовской Аравии.

**************

9 января сего года Иран и представители «Шестерки», группы международных переговорщиков, достигли соглашения по реализации первого этапа плана совместных действий, к которым стороны пришли 24 ноября в Женеве. Фактически, без этих договоренностей невозможно приступить к выполнению «Совместного плана действий» Ирана и «Шестерки» посредников, который начнет выполняться уже с 20 января. И в этих непростых условиях, чрезвычайно повышается роль европейских государств, особенно вовлеченных в переговорный процесс. Они обязаны проявить инициативу и не только потребовать реализации первоочередных шагов по разрешению иранской ядерной проблемы, но и настоять на необходимости дальнейшего смягчения и снятия финансово-экономических санкций (коллективных и односторонних) с целью существенного повышения уровня региональной безопасности и восстановления прерванных отношений с Тегераном, практически во всех сферах.