26 февраля в Алматы нас ожидает новый раунд переговоров делегаций Ирана и Группы 5+1 (Великобритания, Китай, Россия, США, Франция + Германия) по уже несколько даже и «поднадоевшей» международной аудитории теме: «ядерная программа Исламской Республики Иран и как с ней бороться Западу». Определение «поднадоевшая» не случайно взято в кавычки: даже далекому от перипетий переговорного процесса человеку ясно, что перед нами классический позиционный тупик, а предыдущие раунды в Москве, Стамбуле и Багдаде походили на что угодно, но только не на нормальный диалог. Сложившуюся ситуацию очень точно охарактеризовал российский замминистра иностранных дел Сергей Рябков: «Мы оказались в ситуации, когда, несмотря на всю остроту проблемы, переговоры идут только 20 часов в год. Но это же вообще нереально при таком характере вопросов и при таком низком уровне доверия. Это недопустимо».
Оно бы и ладно, в истории дипломатии и не такое бывало, если бы не одно, крайне неприятное для Запада обстоятельство – к каждому новому раунду переговоров политико-дипломатический потенциал Исламской Республики Иран неуклонно растет. А вот аналогичный потенциал Запада – совсем даже наоборот, слабеет. Вполне, кстати, объяснимо слабеет. Если для Ирана отстаивание права на собственный мирный атом, права, закрепленного за ним как подписантом Договора о нераспространении ядерного оружия, является главным и почти единственным «фронтом», то количество «фронтов» Запада постоянно увеличивается. А, следовательно – снижаются его возможности достигать превосходства на конкретном участке. Что поделать, законы стратегии в своей незыблемости мало чем отличаются от аксиом математики.
Запад: желание осталось, а вот с возможностями уже сложнее
Осознание факта, что грубое давление на Иран мало того, не дает желаемых результатов, но и влечет за собою значительные репутационные и политические издержки, заставляет США, Великобританию и Францию срочно искать выход из возникшего тупика. Из Лондона и Парижа в СМИ пошли «утечки» о том, что в Алматы западные дипломаты везут некие предложения, которые содержат «существенно новые элементы». Суть этих «элементов», для поддержания интриги, не разглашается, однако просчитать их содержание достаточно легко: Запад готов пойти на смягчение режима санкций. Конкретнее - разрешить Ирану осуществлять операции с золотом на международных финансовых рынках, снять ограничения на импорт лекарств и запасных частей к самолетам гражданской авиации. Все это, по мнению Запада, представляет собой серьезный шаг навстречу Исламской Республике, а взамен…
Но вот тут надо немного отвлечься. Выверты иранофобской мысли способны вогнать в ступор любого здравомыслящего человека. Представьте себе, что некий самопровозглашенный «управдом» внезапно обвинил вас в том, что вы задумали суицид в извращенной форме – намерились произвести на кухне взрывчатку и взорвать себя, квартиру и весь дом. Из доказательств у него только его же «внутренняя убежденность» да еще отрывочные сообщения неких «доброжелателей» о том, что вы ведете себя подозрительно – что-то на плите варите, что-то в закрытом шкафу держите... На основании этакого corpus delicti «управдом» заваривает вам дверь, загораживает окна металлическими ставнями, перекрывает свет, воду и газ, а затем – требует от вас доказательств, что вы ничего такого не замышляли. Ну и при этом обещает, что если вы пойдете на сотрудничество с ним, то так уж и быть – разрешит открывать форточку. Скажете, бред? Для здравого ума – сущий бред, а для иранофобов - борьба за ядерное нераспространение.
Так вот, в обмен на «приоткрытую форточку» Запад намерен на предстоящих переговорах добиться от Ирана согласия на следующее:
- полностью прекратить обогащение урана до 20%-го уровня;
- весь уже обогащенный уран вывезти за рубеж и получать его в ограниченном количестве;
- обеспечить сначала полный доступ наблюдателей на объект «Фордо», а затем его законсервировать.
Чтобы все выглядело честно, Запад готов прислать неограниченное количество «объективных международных наблюдателей». Принципы их отбора не разглашаются, но удивляться не стоит, если они будут набраны из тех самых «высококлассных специалистов» МАГАТЭ, которые то проложенную водопроводную трубу классифицируют как «секретную конструкцию военного назначения», то площадь в несколько соток объявят «местом строительства подземного ядерного объекта». Это не ирония, а вполне реальные цитаты из докладов «спецов» по иранской ядерной программе МАГАТЭ. Выводы, над которыми потешаются настоящие специалисты в тех же США.
Ну а чтобы Ирану «лучше думалось», в начале февраля нынешнего года Вашингтон ввёл новые экономические санкции: министерство финансов США заявило о сокращении списка стран, которые могут покупать нефть у ИРИ. А заодно санкциям подверглась государственная телекомпания IRIB, которая, по мнению американской стороны «повинна в цензурировании передач, а также в трансляции признаний политических заключённых, полученных под давлением». Возникший тупик на переговорах по иранской ядерной программе – это прямое следствие ошибочных подходов части западной элиты, строящих внешнюю политику на принципах «дипломатии канонерок».
Но было бы предвзято и необъективно говорить о том, что вся западная элита рассматривает «иранский вопрос» только с этих позиций. В подходах Запада наметился определенный перелом, вызванный вполне объективными причинами. Для Франции и Великобритании ядерная программа Ирана теряет актуальность, потому как эти страны столкнулись с более реальными вызовами в экономике и политике, чем экзистенциальная иранская угроза. Позиция Германии также стала более неопределенной: с одной стороны – политические обязательства перед Евросоюзом и «атлантическая солидарность», а с другой – бремя внутренних проблем, трезвый прагматизм и желание поучаствовать в продекларированной руководством Ирана программе модернизации энергетики и строительстве новых АЭС.
Да и в США все больше сторонников именно диалога, а не шантажа Исламской Республики. В декабре 2012 года на встрече с эмиром Катара Джон Керри сказал, что «США с пониманием относятся к стремлению Ирана стать региональной державой и будут стремиться к диалогу с тем режимом, который там существует». Пусть и на уровне риторики, но это достаточно серьезная подвижка. Развивающееся на наших глазах «дело Чака Хейгела» заставляет предположить, что только ожесточенное сопротивление AIPAC и саудовского лобби мешает администрации Белого дома смягчить подходы в отношении Ирана. И не в силу возникших внезапно симпатий к Исламской Республике и признания права Ирана на мирный атом согласно положениям ДНЯО, а потому как у США сейчас иных забот и внутри страны, и в других точках присутствия более чем достаточно.
Один Рахбар, 252 депутата маджлиса и 70 миллионов иранцев
Собственно, «утечки» из западных столиц имеют еще одно назначение: продемонстрировать международной общественности якобы имеющую место «неуступчивость Ирана», его неготовность к взаимным уступкам и отрицание процесса переговоров (в том числе и в двустороннем формате Тегеран - Вашингтон).
Однако иранская неуступчивость - это из разряда мифов. Нет никакой неуступчивости, есть принципиальная и глубоко логичная позиция: вести переговоры на основе взаимного уважения, с учетом прав Ирана как участника ДНЯО и соблюдением его национальных интересов. Именно эту точку зрения предельно внятно изложил Верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи в своем недавнем выступлении. Если очень хочется, то можно усмотреть в его позиции отказ от переговоров. Но если внимательно анализировать сказанное им, то становится очевидным, что он изложил четыре основных принципа для проведения конструктивного и результативного диалога:
1. Иран ждет США открытых, честных и реальных шагов, показывающих готовность Вашингтона к переговорам, а не пропагандистских заявлений о неких благих намерениях;
2. Иран стремится к устранению конфликтов и противоречий дипломатическим путем и готов вести любые переговоры, но только на равных условиях;
3. Введение санкций и угрозы применения военной силы в отношении Исламской республики можно назвать чем угодно, но только не дипломатией;
4. Иран готов проявлять в ходе переговоров выдержку и терпение, стремиться к пониманию позиций другой стороны, но никогда не уступит давлению и запугиваниям.
Поддержка позиции Верховного лидера была озвучена и в заявлении, которое единогласно приняли 24 февраля 252 депутата иранского парламента. В нем, в частности, говорится и о том, что США и их западные союзники должны принять мирную ядерную программу Ирана как состоявшуюся реальность и изменить свой подход с конфронтации на взаимодействие. Ну и главное. При всех противоречиях и достаточно жестких политических дискуссиях, идущих сейчас в иранском обществе, абсолютное большинство иранцев считают неприкосновенным право своей страны на мирную ядерную программу, а внешнее давление только консолидирует граждан Исламской Республики вокруг нынешнего руководства.
Причем, помимо идейных соображений, у иранского общества появился и материальный стимул для укрепления стойкости. В условиях удушающего санкционного режима Исламской Республике удалось в минувшем году не только удержать экономику от обвала, но и добиться, по оценкам независимых экспертов из Дубая прироста в экономике. Пусть это всего лишь полпроцента, но здесь как раз тот случай, когда можно перефразировать Нила Армстронга: «это маленький шаг для мировой экономики, но огромный шаг для экономики Ирана».
**************
Очевидно, что возникший в преддверии алматинского раунда тупик на переговорах не может продолжаться до бесконечности. Но столь же очевидно и то, что от этого раунда не стоит ожидать некоего прорыва. Максимум, который может быть достигнут, сформулировал глава российской делегации Сергей Рябков: «Если появятся возможности для более углубленной экспертной проработки тех или иных вопросов после Алматы, этим обязательно нужно будет воспользоваться до следующего полноформатного раунда. Сейчас надо повышать интенсивность по всем линиям и добиваться хотя бы минимального прогресса в столь сложном вопросе».
У западной части Группы 5+1 сегодня осталось, собственно, только два пути по решению «иранского вопроса». Первый – пойти на значительные уступки с тем, чтобы поскорее «развязаться» с этой ситуацией и сконцентрировать свои усилия на решении других, более актуальных для Запада международных и внутренних проблем. Однако, по факту, это будет означать поражение и «потерю лица», на что западная политическая элита пойти не может.
Второй – максимально тянуть время, рассчитывая на то, что «либо шах помрет, либо ишак сдохнет». С учетом турбулентности на Ближнем Востоке, уже существующих и только намечающихся конфликтов в регионе, инспирируемого извне шито-суннитского противостояния – не самая проигрышная стратегия. В конце концов, у Запада есть уже апробированный с Пакистаном и Северной Кореей способ – признать право Ирана на ядерную программу де-факто и попробовать договориться закулисно, «по-тихому», продолжая при этом метать пропагандистские стрелы в публичном пространстве и продолжая подрывную работу против Тегерана руками Израиля, саудитов и иранской «пятой колонны».
Со своей стороны, Иран, безусловно, стремится к снятию санкционного режима. Однако и здесь Западом была допущена ошибка, за минувший год он приобрел опыт преодоления санкций, опыт кризисного управления в условиях экономической войны, и опыт этот был успешным. Иранское руководство убедилось в достаточном запасе прочности фундамента Исламской Республики, и потому сегодня у него нет объективных причин проявлять особую уступчивость. Время начинает работать на Иран. В какой степени и как быстро Запад осознает эту возникшую реальность – покажет время и, в том числе, ход алматинского раунда переговоров.
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий