17 мая 2012
В многонациональном Иране курды являются одним из крупнейших национальных меньшинств общей численностью, по разным оценкам, от 4 до 7 миллионов человек. Кроме «титульного» остана Курдистан они составляют большинство населения в Западном Азербайджане и Керманшахе, северной части остана Илам и западных районах остана Хамадан. Отсюда – повышенное внимание, которое уделяет руководство Исламской Республики Иран Значительное количество курдов (курманджи) проживает также в недавно образованных провинциях Северный Хорасан и Хорасан-Резави. В Северном Хорасане они являются самой большой этнической группой и составляют 37% населения, в то время как персы составляют лишь 29%, а следующие за ними хорасанские тюрки – 27%. Немало курдов также в останах Гилян, Тегеран и Эльбурс («Альборз»). Почти половина иранских курдов – шииты по вероисповеданию. Это, в первую очередь, курды Хорасана, переселённые туда ещё в 18 веке для защиты рубежей страны от узбеков и туркмен, Керманшаха, Илама, западного Хамадана, а также восточной части Курдистана, Тегерана и Эльбурса. Кроме того, среди иранских курдов распространены более экстравагантные верования. В частности, езидизм, который представляет из себя сложный микс из шиизма, зороастризма, доисламских верований и даже – как считают некоторые исследователи – несторианства, и религию Яр(е)сан (курдск. «сообщество друзей») или – по-персидски – Ахль-е-хакк («народ истины»). Надо сказать, что для курдов вообще никогда не была характерна религиозная ортодоксия в какой бы то ни было форме. Одними из первых испытав на себе всю убедительность мусульманской проповеди, курды, однако, ещё и в эпоху позднего средневековья не вполне перешли в ислам, да и сейчас нередко предпочитают самые гетеродоксальные его разновидности, как например, алавизм в Сирии и Турции. *** В общем и целом, курдское движение в Иране никогда не имело такого размаха, как в Турции и Ираке. Для Тегерана всегда была характерна более взвешенная и трезвая политика в отношении курдского меньшинства. Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что персов объединяет с курдами языковое родство, происхождение, древняя история, многие праздники и обычаи, чего не скажешь о турках и арабах. Курды и персы бывало объединялись и против общего врага, как это было во время ирано-иракской войны 1980-1989 гг. в отношении режима Саддама Хусейна, проводившего в отношении иракских курдов политику геноцида. К тому же в Иране живёт ряд народов, с которыми курдов связывают узы ещё более тесные, чем с персами – например, луры и бахтияры, которых в прошлом нередко относили к курдскому этносу, равно как и белуджи, гилянцы, мазендеранцы и талыши, говорящие на близкородственных курдскому языках. Конечно, в общей истории не обходилось и без эксцессов. В июле 1880 г. на съезде курдских вождей в резиденции главы дервишского ордена накшбандия шейха Обейдуллы в городе Шемдинли на территории Османской Турции (sic!) был разработан план восстания, а в августе отряды перешли границу с Ираном, овладели городом Соуджбулаком (ныне Мехабад) и Миандоабским шахрестаном и осадили город Урмию. К повстанцам присоединились местные курдские племена и в течение полутора месяцев шахские власти во всём иранском Курдистане были свергнуты. Однако плохая организация и предательство некоторых вождей привели к тому, что восстание было быстро подавлено подоспевшими регулярными войсками. Следующее восстание прошло в скором времени после Первой мировой войны под предводительством Исмаила Ага Симко, однако и это восстание было быстро подавлено будущим шахом, тогда главнокомандующим иранской армией и военным министром Резой Пехлеви. В ходе Второй мировой войны Иран был оккупирован СССР и Великобританией. Позднее однако советские войска были отведены несколько севернее, к линии Ушну-Миандоаб, в то время как британские войска остановились на линии Сердешт-Секкез. На освободившейся территории и возникла курдская Мехабадская республика, которая просуществовала с 22 января по 16 декабря 1946 года и пала в связи с решением Сталина вывести оккупационные войска из северного Ирана под давлением Англии и США. Непродолжительная история независимости «Мукринского Курдистана», как ещё называют Мехабадский район, наглядно демонстрирует, что курдские образования в Иране могут существовать только опираясь на иностранную военную силу и гибнут в случае её отвода. Кроме того, события 1946 года, как и предшествующие восстания продемонстрировали, что в курдском обществе нет единства по поводу собственной политической судьбы. К сторонникам автономизации или суверенизации Курдистана относится преимущественно формирующаяся интеллигенция, ориентирующаяся на европейские ценности государства-нации в противовес идеологической платформе официальной иранской теократии. Этому способствует и тот факт, что ислам не играет в жизни курдов той консолидирующей роли, какая принадлежит ему среди персов. В то же время, архаичность курдского общества и сохраняющиеся родо-племенные отношения приводят к тому, что идеи независимости и курдской государственности не пускают сколько-нибудь глубоких корней в народном сознании. Такая ситуация прослеживается даже в Турции, где репрессии против курдского населения временами граничили с геноцидом, и где боевые действия между отрядами партизан «пешмерга» и турецкими регулярными войсками с большей или меньшей степенью интенсивности продолжаются на протяжении десятилетий. Как пояснил один из высокопоставленных советников Президента Турции (1989-1993) Тургута Озала (самого отчасти курда): «Если спросить курдов, требующих независимости, хотят ли они ездить в Стамбул по загранпаспорту и визе, все, кроме маргиналов, дадут задний ход и будут настаивать на том, что они не желали настоящего отделения». *** По всей видимости, мощнейшим фактором, возбуждающим среди курдов Ирана сепаратистские устремления является существование де-факто независимого и имеющего неплохие экономические перспективы иракского Курдистана. Из всех частей Большого Курдистана именно иракская отличается наибольшей и – в общем – обоснованной непримиримостью в отношении интеграции в «титульное» общество. Во-первых, Ирак в целом, по-видимому, обречён как целостное государство. Суннитское меньшинство с центром в Багдаде неспособно контролировать страну, а шиитское большинство не очень интересуется происходящим на севере. Во-вторых, стратегическое геополитическое расположение и природные богатства иракского Курдистана делает его объектом интересов американского правительства и западного капитала. Так, на территории иракского Курдистана работает около 3800 иракских и иностранных компаний, он обладает шестыми по объёму в мире запасами нефти, большие надежды возлагаются на развитие туризма. Работают несколько спутниковых каналов с вещанием на курдском языке (точнее, языках – курманджи и сорани), четыре университета, два современных аэропорта, существует собственная служба безопасности и армия. Наконец, в-третьих, именно иракские курды в недалёком прошлом больше всего испытали от правительства собственной страны. *** Представляется, что в настоящее время именно ситуация в сопредельных с Ираном государствах является главным дестабилизирующим фактором в иранском Курдистане, и даже основные сепаратистские группировки инспирированы «ближним зарубежьем». Так, главная головная боль Тегерана в регионе – группировка PJAK (курдск. «Партия свободной жизни Курдистана») тесно связана с Курдской Рабочей Партией. Согласно сообщению New York Times, «PJAK имеет общее руководство и снабжение с Курдской Рабочей Партией, их объединяет приверженность общему лидеру – Абдулле Оджалану». По сути, это одна и та же организация. Разница лишь в том, что РПК действует против Турции, а PJAK – против Ирана. Видимо на основании этого США долгое время отказывались причислять PJAK к террористическим группировкам, в отличие от РПК. Более того, лидер PJAK Абдуль Рахман Хаджи Ахмади в 2007 году посещал Вашингтон. Управляет группировкой он из своего постоянного места жительства в Кёльне, при этом Германия отказалась экстрадировать его в Иран на основании того, что он немецкий гражданин. Неудивительно, что официальный Тегеран рассматривает PJAK как американскую агентуру в своих западных районах. Несмотря на значительные финансовые вливания в населённые курдами районы страны и определённые успехи в борьбе с незаконными вооружёнными формированиями, приведшие в 2011 году к капитуляции PJAK и подписанию этой группировкой соглашения с руководством Иракского Курдистана о прекращении вооружённой активности на границе с Ираном, очевидно, что решение курдской проблемы зависит не только от усилий Тегерана и требует доброй воли и согласованной политики всех непосредственно заинтересованных государств региона. Только сообща Иран, Турция, Сирия и правительство Иракского Курдистана могут найти конструктивное решение курдского вопроса, избежав пересмотра государственных границ и вмешательства внешних сил, и, тем самым, создать условия для стабильного поступательного развития населённых курдами территорий Ближнего Востока. Использованные материалы: http://findarticles.com/p/articles/mi_m2267/is_1_70/ai_102140955/?tag=content;col1 – Are Kurds a pariah minority? http://www.socialistworld.net/doc/1914 - Kurdish “Intifada” in Iran http://www.kurdishcenter.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=3766:2011-09-05-07-34-53&catid=45&Itemid=78 – Восстание шейха Обейдуллы (геополитический аспект) http://www.jamestown.org/single/?no_cache=1&tx_ttnews%5Btt_news%5D=4994 – PJAK intensifies its struggle for Iranian Kurdistan http://www.nytimes.com/2007/10/23/world/middleeast/23kurds.html?_r=2&oref=slogin – In Iraq, conflict simmers on a 2nd Kurdish front http://www.rferl.org/content/Germany_Rejects_Iran_Extradition_Request/1979051.html - Germany rejects Iran extradition request http://www.jamestown.org/single/?no_cache=1&tx_ttnews%5Btt_news%5D=4994 – PJAK intensifies its struggle for Iranian Kurdistan
Сергей Дерин, <i>Специально для Iran.ru</i>
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий