20 декабря 2006
Г.Г. Косач Официальная саудовская позиция в связи с событиями в Ираке не может рассматриваться как выражение единой точки зрения саудовского общества в отношении процессов, происходящих в этой стране — соседе королевства. Напротив, порой эта официальная позиция (как, впрочем, и ее аналоги, касающиеся многих других проблем внутреннего развития и внешней политики) может вступать (и вступает) в жесткое противоречие с мнением тех или иных страт национального социума, традиционно играющих роль одного из центров принятия политического решения. 7 декабря с.г. саудовские мусульманские сайты Интернета, а также некоторые иракские газеты опубликовали заявление 38 саудовских религиозных деятелей «Призыв к людям Сунны в Ираке и что должна сделать нация, чтобы им помочь (Нида иля ахль Ас-Сунна фи Аль-Ирак ва ма яджиб аля аль-умма ли насратихим)». Некоторые положения этого заявления стоило бы процитировать подробно (далее текст заявления будет цитироваться по его публикации на сайте http://www.annabaa.org). Речь в нем шла в первую очередь о судьбе Ирака: «То, что произошло с народом Ирака и с самой страной, ставшими жертвой сговора крестоносцев, сефевидов и отступников, предшественниками которых был баасистский режим, не что иное, как одно из проявлений заговора и показатель успеха паучьего плана, реализуемого в регионе. Для людей ислама падение Багдада было огромным событием. По своим печальным последствиям с этим событием можно сравнить только захват иудеями земли Палестины». В процитированном отрывке (как и во всем заявлении) важно каждое слово, поскольку любое из них есть часть историко-политического дискурса, воскрешающего определенный вариант региональной и цивилизационной (поскольку этот дискурс обращен к приверженцам мусульманской религии) исторической памяти. Мир ислама, хотят сказать авторы заявления, находится в состоянии войны, от него последовательно отрывают принципиально важные для него территории, он уже лишился захваченных израильтянами (иудеями, которые так отплатили мусульманам за то, что те в земле ислама распространили на них свое «щедрое» покровительство) иерусалимских святынь. Пройдет немного времени, и если мусульмане будут бездействовать (или, как пишут авторы заявления, «если мы не займем решительной позиции и не поймем, что должен сделать, по мере своих возможностей, каждый из нас»), то мир ислама лишится и Ирака (где «мусульмане» столь же «щедро» покровительствовали «скрывавшим свои подлинные мысли сефевидам и отступникам»). Возникает странное ощущение: а разве военное присутствие Соединенных Штатов и Великобритании («крестоносцев») может радикально изменить (или направлено) против религиозных чувств и убеждений абсолютного большинства граждан Ирака? Или, быть может, мир ислама территориально уже, чем его представляет себе тот, кто читает обращение саудовских богословов? Ираку грозит не столько присутствие «крестоносцев» — в конце концов, вину за пребывание западных войск на его территории несет «баасистский режим», поскольку именно он, режим светской в своей основе партийной структуры, лишил иракцев высокой религиозной духовности. Кроме того, подлинным мусульманам стоило бы, как считают авторы заявления, поучиться у единоверцев «крестоносцев» — смог же «американский народ сказать, что ему опостылело то, что ему говорят его правители, что и позволило конкурентам победить Буша и его клику». Этой «стране и ее народу» угрожают «сефевиды» и «отступники» — стоило бы вспомнить иранскую Сефевидскую империю (где шиизм стал поддерживаемой государством религиозной доктриной), чтобы понять, что за этим термином историко-религиозного дискурса части саудовского корпуса улемов скрывается Иран, а за термином «отступники» – мусульманская экспансия за пределы Аравийского полуострова, вызвавшая к жизни расколовшие умму окрашенные в религиозные тона политические коллизии и, как их итог, появление шиизма и хариджитов. Иными словами, Ираку как части мира ислама угрожают шииты («прошедшие почти четыре года подтвердили, что сефевиды-отступники, действуя во взаимодействии с крестоносцами, стремятся осуществить свои захватнические планы в регионе, сохранить в нем иудейское присутствие, как и сократить суннитское влияние»), а сам этот мир действительно узок и ограничивается лишь пределами расселения суннитов. И уже совсем близко то время, когда «Ирак ислама, арабизма, Ирак, славу которому создали его географическое положение, его история и его богатства, будет уничтожен и разграблен, когда отступникам достанется юг и, что важнее, провинции центра, курдам – север, а суннитам – то, что останется от центра». Развивая свои мысли, авторы заявления становятся откровеннее, открыто называя «отступников» «дюжинниками – иснаашарийя», что уже обязывает читателей их заявления понимать, что они действительно имеют в виду иракских шиитов и Иран, где шиитская доктрина имамизма является официальной религией. Наконец, этих «отступников» открыто обвиняют в том, что их ислам лицемерен, формален и не искренен. А если это так, то «джихад в отношении врагов становится законным деянием, ведь то, что взято с помощью силы, может быть только силой и возвращено». Осанна во славу «борцов» с «отступниками» и «крестоносцами» становится неизбежной — «моджахеды в Ираке во славу Божью представили нам великие примеры самопожертвования на пути Господа», но «их время прошло, сейчас стоят другие (выделено мною. – Г.К.) задачи». Итак, как противостоять планам и действиям «крестоносцев» и «отступников»? Программа действий, предлагаемая авторами заявления, содержит всего пять пунктов. Они считают необходимым в первую очередь «просвещать мусульман, говоря им об опасности отступников». Эта сфера деятельности, по их мнению, сегодня приобретает характер насущной актуальности — «отступники» слишком «красноречивы» (пример тому – глава ливанской «Хизбаллы» шейх Насралла), а «мусульманские средства массовой информации» все еще не в полной мере отражают их «красноречие». Второе направление противостояния «отступникам» – «всеобъемлющая деятельность людей науки и мысли (суннитских богословов. – Г.К.), направленная на всестороннее разоблачение идей и практики отступников». Третье – это «поддержка братьев – людей Сунны в Ираке, опираясь на разумные и доступные (выделено мною. – Г.К.) меры с тем, чтобы избавить их от постигшего их несчастья». Два следующих пункта программы, предлагаемой саудовскими богословами, подписавшими заявление, – скорее, пожелания. Иракским «людям Сунны» предлагают «терпеть, ведь Бог на их стороне», им предлагают помнить, что «Господь послал им испытания за их прегрешения». Им напоминают, что «тираны из числа американцев и отступников – творения Божьи, а если их создал Бог, то Бог их и уничтожит». Наконец, «мусульманам» предлагают помнить, что сказанное богословами о судьбе «людей Сунны в Ираке» не может быть «причиной уныния», ведь «Господь позволит вере победить», ведь Он «на стороне искренних верующих». Однако для того, чтобы это произошло, «братья в Ираке и во всех странах ислама должны быть едины в своих словах и поступках». Стоило бы ответить на два вопроса — кто авторы этого заявления и каков политический контекст, в рамках которого они действуют? Ответы на эти вопросы значительно важнее, чем, собственно, содержание самого заявления. 38 богословов, поставивших свои подписи под этим заявлением, известны и влиятельны в Саудовской Аравии. Это профессора «шариатских наук» в саудовских высших учебных заведениях, среди которых численно преобладают те, кто связан с эр-риядским Исламским университетом им. имама Мухаммеда бен Сауда (их 11 человек, хотя большинство этих преподавателей ныне в этом университете и не работают). В списке высших учебных заведений присутствуют также университет Умм Аль-Кура, исламский университет в Медине, столичный университет им. короля Сауда, педагогический колледж в Аль-Бахе и колледжи в Аль-Касыме. В свою очередь, среди подписавших заявление – «специалисты в области призыва (мусульманской пропаганды. – Г.К.), чиновники министерства юстиции, сотрудники отделений «полиции нравов», судьи, имамы столичных и провинциальных мечетей, «мусульманские мыслители и писатели», а также владельцы религиозных сайтов. Достаточно назвать лишь несколько имен – шейх Абдель Рахман Аль-Баррак, Сафар Аль-Хавали, Абдалла бен Хаммуд Ат-Туэйджри, Абдель Азиз бен Абдалла Ар-Раджхи или Насер Аль-Умар, — эти люди – известная всему саудовскому обществу элита религиозного истеблишмента. Да, разумеется, эта элита выступает в роли лоббирующей общественно-политической группы, пытающейся воздействовать на процесс принятия саудовского внешнеполитического решения. Ирак становится для этого наиболее весомым поводом. Однако число этих групп значительно шире (как и степень их влияния), чем только некоторые круги институционализированных законоучителей. Публикация (ныне уволенного) юридического советника саудовского министерства внутренних дел Н. Обейда «Stepping Into Iraq. Saudi Arabia Will Protect Sunnis if the U.S. leaves», опубликованная 29 ноября с.г. в «Вашингтон пост» и широко цитировавшаяся (хотя при этом ни в коей мере не учитывался внутрисаудовский контекст) в российских электронных и печатных изданиях, лишь подтверждала серьезность этого лоббирования. Но стоит добавить к этому внезапный уход с поста саудовского посла в Соединенных Штатах бывшего главы саудовской разведки принца Турки Аль-Фейсала, публикации в «Нью-Йорк таймс» (уже официально опровергнутые Государственным департаментом) о вручении американскому вице-президенту Д. Чейни, посетившему 25 ноября с.г. Эр-Рияд, письменное заявление короля Абдаллы о том, что в случае вывода войск Соединенных Штатов из Ирака Саудовская Аравия окажет военную и финансовую помощь иракским суннитам. Впрочем, перечисление только этих лежащих на поверхности фактов многогранного лоббирования доказывает, что саудовское королевство давно уже перестало быть застывшей «восточной деспотией», став государством, живущим по законам хотя и своеобразного, но, тем не менее, современного политического процесса. Заявление саудовских богословов – документ многоаспектный и многоуровневый. Оно активно апеллирует к официальному дискурсу и официальной позиции королевства в связи с развивающимися в региональном масштабе конфликтами. Достаточно вспомнить упоминание шейха Насраллы или указание (казалось бы, бессмысленно-мифическое) на тесную связь и взаимодействие иудеев и «отступников». Но для официальной саудовской политики ближневосточный конфликт всегда был бесспорным источником иных взрывоопасных ситуаций в геополитическом пространстве Ближнего Востока и арабо-мусульманского мира, как и, с другой стороны, поддержка королевством статус-кво и противодействие сползанию любой, грозящей перерастанием в открытый конфликт ситуации (в частности, в Ливане). Но апелляция авторов заявления к дискурсу и позиции саудовского политического истеблишмента проявляет себя не только в этом — законоучители (как бы это не отвечало их внутренним убеждениям) далеки от безоговорочной поддержки «моджахедов в Ираке» (как и идеи джихада), они принимают утверждения собственного «политического класса» о превращении соседней страны в «центр притяжения» для международных террористов. Эти законоучителя исходят из необходимости использования «разумных» и «доступных» методов в отношении саудовской поддержки иракских суннитов. Наконец, предлагаемая ими «программа действий», конечно же, далека от того, чтобы видеть в ней призыв к немедленному вооруженному вмешательству или расширению финансовой поддержки. Тем не менее заявление 38 богословов – очевидное свидетельство внутреннего размежевания в саудовском религиозном истеблишменте. 16 декабря лондонская «Аль-Хайят» опубликовала заявление верховного муфтия Саудовской Аравии, главы Совета высших улемов шейха Абдель Азиза Аль Аш-Шейха, подчеркнувшего, что заявление «Призыв к людям Сунны в Ираке и что должна сделать нация, чтобы им помочь» ни в коей мере «не отражает точку зрения» высшей религиозной инстанции королевства. Более того, шейх Абдель Азиз Аль Аш-Шейх подчеркнул, что он «ничего не знал о заявлении до момента его публикации», как и «не читал это заявление после его публикации». Иными словами, это размежевание – очевидная реальность. Однако важнее не столько констатация этой реальности, сколько понимание того внутрисаудовского политического контекста, в котором возникла эта реальность. В качестве одной из важнейших задач саудовского политического истеблишмента выступает сегодня стремление к общенациональному консенсусу (и на его основе содействию оформленного общенационального единства) в связи с реализацией нынешнего этапа политических и экономических реформ. Ради этой цели нынешний монарх и инициировал в 2003 году создание Центра национального диалога, значительно расширяющего базу социальной легитимации (ранее вынужденно ограниченной только согласием религиозного истеблишмента) начинаний власти. Частью процесса необходимого власти общенационального консенсуса выступает и ее курс введения в процесс национального диалога несуннитских религиозных меньшинств (в том числе шиитских, исмаилитских богословов, как и богословов, представляющих суфийские тарикаты). Действия в этом направлении проявляют себя и в сфере внешней политики. Достаточно сослаться хотя бы на состоявшуюся 20 октября с.г. в Мекке и созванную организацией «Исламская конференция» (ведущую роль в которой играет саудовское королевство) встречу суннитских и шиитских богословов Ирака, принявшую Мекканский документ. В документе подчеркивается: «Мусульманин – тот, кто свидетельствует, что “нет бога, кроме Аллаха, а Мухаммед – Его Пророк”, а это свидетельство делает запретной его кровь и имущество. Это относится ко всем шиитам и суннитам. Черты, объединяющие оба направления, значительнее, чем их расхождения и причины, порождающие эти расхождения. Сами же эти расхождения вытекают из различия в точках зрения и толкования, а вовсе не из различий в понимании основ веры и столпов ислама. Никто из представителей того или иного направления не может отлучать от веры представителя другого направления, как и нельзя юридически осуждать то или иное направление, отталкиваясь от преступлений, совершаемых кем-либо из его последователей». Это важное положение обращено (применительно к внутрисаудовской политической эволюции) и к тем процессам, которые сегодня – реальная действительность королевства. Готов ли ныне саудовский религиозный истеблишмент (остающийся, естественно, суннитским в его ханбалитской интерпретации) в полной мере согласиться с этим положением? Заявление 38 богословов не свидетельствует об этом. Тогда стоит ли ждать жесткой реакции власти в ответ на брошенный ей (пусть и половинчатый) вызов? Власть уже проявила жесткость в отношении некоторых своих представителей, лоббировавших идею ее более активного вмешательства во внутренние дела Ирака на стороне местных суннитов. Сегодня она стоит перед испытанием очередным сезоном хаджа — на встрече 27 ноября с.г. с сотрудниками министерства иностранных дел во главе с министром принцем Саудом Аль-Фейсалом король Абдалла говорил, что не он, а «саудовский народ является Хранителем Двух Благородных Святынь». Важное замечание! Власти не нужны призывы к разделению национального сообщества на суннитов и шиитов. Ей не нужны инциденты во время традиционного паломничества к святыням Мекки. Собственно, поэтому ее высший представитель счел возможным в канун одного из наиболее значимых для мусульман всего мира событий разделить со своими подданными бремя ответственности за его проведение.
Источник:
Институт Ближнего Востока
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий