01 февраля 2011
21–22 января 2011 года в Стамбуле состоялся очередной раунд переговоров верховного представителя Европейского союза (ЕС) по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон с секретарем Высшего совета национальной безопасности Исламской Республики Иран (ИРИ) Саидом Джалили. В них приняли участие представители «шестерки» международных посредников (пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН и Германии) по урегулированию иранской ядерной проблемы. Переговоры, как и ожидали многие наблюдатели, завершились неудачей. Как сообщил Интерфакс, помощник главы иранской делегации Аболфазл Зохреванд заявил, что Иран не обсуждает возможность временной остановки работы своих объектов по обогащению урана. Также Иран отказался от предложения провести двусторонние переговоры с США. «Нет никакой необходимости в проведении таких переговоров, если они не входят в рамки встречи в Стамбуле», – сообщил Зохреванд в интервью телеканалу «Аль-Алам». Кэтрин Эштон, в свою очередь, заявила, что она была разочарована предварительными условиями, выдвинутыми Тегераном. Франция устами министра иностранных дел Мишель Аллио-Мари уже заявила о возможном ужесточении санкций против Ирана в связи с неудачей переговоров. Вероятно, Тегеран не готов к серьезным переговорам. Что стоит за этим: уверенность иранского руководства в принципиальной возможности создания собственного ядерного оружия или надежда на то, что «ядерный блеф» так и не будет раскрыт? Для ответа на этот вопрос необходимо проанализировать текущее состояние иранской ядерной программы. УРАНОВАЯ ПРОГРАММА В настоящее время ИРИ имеет одно действующее предприятие по обогащению урана, которое расположено в Натанзе. На ноябрь 2010 года там было установлено 8426 газовых центрифуг первого поколения малой мощности (Р-1, иранское название – IR-1), 57% которых находилось в эксплуатации. За шесть предыдущих месяцев общее количество газовых центрифуг там уменьшилось на 102 ввиду невысокого качества их производства (по американским данным, выходит из строя существенно больше действующих центрифуг – до 10% в год, что вынуждает Иран проводить их замену). Одновременно на 880 было увеличено количество используемых центрифуг, что говорит о постепенном расширении процесса обогащения. Вполне возможно, что существенная часть уже установленных газовых центрифуг резервируется с целью, например, последующей их поставки на строящееся предприятие по обогащению урана в Фордо. Скорее всего к настоящему времени количество газовых центрифуг на предприятии по обогащению урана в Натанзе не увеличилось. Это не может не настораживать, так как созданная в Иране инфраструктура, по-видимому, позволяет при наличии соответствующих материалов ежегодно производить до 3 тыс. газовых центрифуг. Вполне возможно, что идет процесс их скрытого накапливания. В период с февраля 2007 года по 17 октября 2010 года в каскады центрифуг рассматриваемого предприятия было подано около 35 тонн гексафторида урана, который был в среднем обогащен до 3,4% по урану-235. Процесс обогащения урана продолжается и по настоящее время. При сохранении нынешних темпов производства НОУ к концу января текущего года накопленные запасы этого материала могут составить 3471 кг, что достаточно для производства (после дообогащения) пяти ядерных боезарядов на основе оружейного урана. Ввиду отсутствия в ИРИ уранового концентрата процесс производства НОУ в будущем будет сдерживаться. К 10 августа 2009 года все имевшиеся запасы были переведены в гексафторид урана на предприятии по конверсии урана в Исфахане (перевод из твердой в газообразную форму является подготовительной стадией при центрифужном способе обогащения урана). В результате получена 371 тонна гексафторида урана, а предприятие переведено на стадию технического обслуживания. Учитывая невозможность экспорта уранового концентрата, особенно после принятия резолюции 1929 Совета Безопасности ООН, в Иране продолжаются работы по добыче природного урана и производству из него концентрата в Бендер-Аббасе. Помимо этого строится завод по производству уранового концентрата в Ардакане и разрабатывается урановый рудник в Саганде. Не ясны реальные возможности Тегерана по дообогащению урана. Такие работы начались 9–11 февраля 2010 года на экспериментальном предприятии по обогащению урана в Натанзе, когда по результатам предоставленной иранскими специалистами масс-спектрометрии был достигнут уровень обогащения 19,8% по урану-235 (такой уран еще считается низкообогащенным). До сих пор не получены результаты детального анализа наработанного там ядерного материала, а для процесса дообогащения урана используются всего 328 газовых центрифуг Р-1. Тем не менее, по иранским данным, к концу января 2011 года может быть получено 45 кг обогащенного до 20% гексафторида урана. Этот материал не может быть использован для производства ядерного оружия, но его получение будет говорить о существенном прогрессе ИРИ на этом направлении. Следует отметить, что иранские специалисты уже столкнулись с серьезной технической проблемой обеспечения чистоты исходного гексафторида урана. Как следствие, при дообогащении НОУ они вынуждены осуществлять многократную очистку ядерного материала от легких газов и других примесей (при данном способе обогащения разделение изотопов урана осуществляется по их массе). Если же Тегеран под каким-либо предлогом примет решение о производстве высокообогащенного урана, то эта проблема только усугубится. Еще один фактор, который удерживает Тегеран от создания ядерного оружия, состоит в том, что иранцы скорее всего еще не освоили технологию перевода гексафторида урана в металлическую форму. В то же время было бы опрометчиво преувеличивать имеющиеся у ИРИ технические проблемы на пути создания ядерного оружия. Сейчас это больше вопрос времени, в течение которого такие проблемы могут быть преодолены при соответствующем политическом решении. ПЛУТОНИЕВАЯ ПРОГРАММА В Араке с сентября 2004 года строится исследовательский тяжеловодный реактор IR-40 мощностью 40 МВт, который сможет нарабатывать ежегодно 9 кг плутония. 8 ноября 2010 года Иран предоставил инспекторам МАГАТЭ доступ к этому реактору. В ходе этой инспекции выявлено, что строительство необходимых зданий почти завершено, а также установлены главный кран в реакторном здании и компенсатор давления системы охлаждения реактора. По мнению иранских специалистов, эксплуатация исследовательского реактора IR-40 начнется в 2013 году. К настоящему времени строящийся ядерный реактор уже обеспечен как ядерным топливом, так и тяжелой водой. Для этого в 2006 году в Араке был запущен завод по производству тяжелой воды, а к февралю 2009 года завершена установка технологической линии по производству соответствующих таблеток из природного урана и сборке из них топливных стержней. В то же время Иран до сих пор не обладает производственными мощностями для регенерации облученного (отработанного) ядерного топлива и выделения плутония в промышленных масштабах. Учитывая возможную военную направленность этих проектов, совет управляющих МАГАТЭ в ноябре 2006 года наложил запрет на предоставление Ирану технической помощи в их реализации. Помимо этого у инспекторов МАГАТЭ имеются сомнения в иранском происхождении шестисот 50-литровых емкостей тяжелой воды, которые хранятся в Исфахане. Эти сомнения усилились после того, как им запретили взять соответствующие пробы для последующего анализа. ВОЕННО-ПРИКЛАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ Ноябрьский (2010 года) доклад генерального директора МАГАТЭ о выполнении ИРИ своих вытекающих из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) обязательств подтвердил, что еще остаются вопросы о прошлой деятельности Тегерана в ядерной области, которая могла иметь военно-прикладное значение, ввиду невыполнения требований Дополнительного протокола (1997 года) и измененного кода 3.1 к Соглашению с МАГАТЭ о применении гарантий. Под давлением со стороны международного сообщества в декабре 2003 года Тегеран подписал Дополнительный протокол (1997 года) и принял на себя добровольные обязательства по его выполнению до завершения процесса ратификации, а также согласился на применение измененного кода 3.1 к Соглашению с МАГАТЭ о применении гарантий. Важность этих шагов обусловлена тем, что соответствующее соглашение с МАГАТЭ о применении гарантий предполагает добровольную постановку всех ядерных объектов под гарантии агентства, то есть осуществление только заявленной ядерной деятельности. Если же какая-либо страна, подписавшая ДНЯО в качестве безъядерного государства, нарушает требования договора и ведет незаявленную деятельность (например, проводит военно-прикладные исследования в ядерной сфере), то выявить это возможно только в рамках Дополнительного протокола (1997 года). Измененный же код 3.1 требует информировать МАГАТЭ о начале строительства ядерных объектов немедленно, а не за 180 дней до поступления на них ядерных материалов. Действие на территории ИРИ Дополнительного протокола (1997 года) продолжалось до февраля 2006 года, когда совет управляющих МАГАТЭ решил проинформировать Совет Безопасности ООН об иранской ядерной программе. Поводом для этого стало возобновление в ИРИ исследования в области производства ядерного топлива (обогащения урана). После этого президент Махмуд Ахмадинежад приостановил соблюдение Ираном Дополнительного протокола (1997 года). Спустя год генеральный директор МАГАТЭ Мохамед Эль-Барадей сообщил совету управляющих агентства, что Иран вопреки резолюциям 1696 и 1737 Совета Безопасности ООН продолжил обогащение урана и другие виды чувствительной деятельности, связанной с ядерным топливным циклом. На основании этого была частично или полностью прекращена реализация 22 из 55 проектов технического сотрудничества между агентством и Тегераном. В качестве ответной меры в марте 2007 года ИРИ перестала выполнять измененный код 3.1 к Соглашению с МАГАТЭ о применении гарантий, хотя в соответствии со ст. 39 соглашения Тегеран не мог это делать в одностороннем порядке. Более того, по имеющимся данным, строительство предприятия по обогащению урана в Фордо началось в 2006 году, то есть в период действия измененного кода 3.1. Это является серьезным нарушением Соглашения с МАГАТЭ о применении гарантий. Кроме того, требуют объяснения следующие вопросы, которые могут свидетельствовать о военной направленности иранской ядерной программы: а) происхождение документа, обнаруженного в Иране инспекторами МАГАТЭ в 2005 году, описывающего процессы конверсии гексафторида урана в металлический уран и придания обогащенному и обедненному металлическому урану формы полушария; б) направленность проекта «Зеленая соль» по конверсии диоксида урана в тетрафторид урана, что может быть использовано для получения урана в металлической форме (в мирный целях он не используется); в) цель проведения испытаний бризантных взрывчатых веществ, которые срабатывают только в результате детонации, что используется при разработке ядерных боеприпасов имплозивного типа; г) целесообразность проектирования боевой части баллистической ракеты, способной преодолевать на нисходящем участке плотные слои атмосферы (такая необходимость возникает только при разработке достаточно дорогих баллистических ракет межконтинентального класса, которые обычно оснащаются ядерными боеприпасами). В качестве положительного примера сотрудничества с Ираном в ядерной сфере следует отметить завершение российской стороной строительства в Бушере атомной электростанции (АЭС) с водо-водяным энергетическим реактором ВВЭР-1200 (VVER-1200). В ноябре прошлого года активная зона этого реактора была загружена. В ближайшее время его будут выводить сначала на 30%, а затем на 50% установленной мощности. Если все будет идти по предусмотренному техническому регламенту, то далее энергетический реактор выведут на полную мощность в 1200 МВт. Для эксплуатации атомной электростанции в течение двух-трех лет с момента ее энергетического пуска создается российско-иранское совместное предприятие с участием ЗАО «Атомстройэкспорт». Это не предусматривалось контрактом и было инициировано российской стороной ввиду отсутствия у иранских специалистов необходимого опыта. Штат компании составит около 900 человек. Российско-иранское сотрудничество в ядерной сфере осуществляется только в рамках строительства АЭС в Бушере. Оно носит исключительно мирный характер, так как легководный энергетический реактор не предназначен для наработки плутония. Помимо этого на Бушерскую АЭС распространяются гарантии МАГАТЭ, а ИРИ взяла на себя обязательства по возврату в РФ облученного на ней ядерного топлива российского происхождения. Таким образом, ИРИ все ближе подходит к ядерной черте, за которой вопрос о создании ядерного оружия уже не является технической проблемой. Пока Тегеран не способен к этому, что создает некоторое окно возможностей для международных посредников по урегулированию иранской ядерной проблемы. По мнению бывшего высокопоставленного сотрудника МАГАТЭ Олли Хейнонена, у международного сообщества есть не менее года на поиски дипломатического решения этой проблемы. Теперь вопрос состоит только в том, насколько к этому готовы в Тегеране. Владимир Евсеев - кандидат технических наук, директор Центра общественно-политических исследований
Источник:
Независимая газета
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий