21 марта 2006
А.М. Вартанян Как известно, отношения по оси Вашингтон–Тегеран накладывают решающий отпечаток на политический климат всего региона Среднего Востока и являются определяющими для дальнейшего развития иранского государства. Эти отношения прошли этапы «взлетов и падений» — от союзнических в рамках военно-политического блока СЕНТО до антагонизма после смены в 1979 году иранского режима, захвата американского посольства в Тегеране, провозглашения США «врагом номер один» Исламской Республики. С приходом администрации Дж. Буша начался новый, довольно противоречивый этап ирано-американских отношений. Вопреки прогнозам экспертов, победа республиканцев на президентских выборах в США не смогла способствовать налаживанию двустороннего ирано-американского сотрудничества, восстановлению дипломатических отношений между Тегераном и Вашингтоном. Более того, взаимоотношения сторон успели пройти несколько стадий «всплесков» конфронтации. Наметившееся было на первых порах ирано-американское взаимодействие по Афганистану благодаря конструктивному участию ИРИ в антиталибской военной кампании и посткризисном восстановлении сначала сдерживалось иранскими внутренними консервативными силами во главе с С.А. Хаменеи, а затем было приостановлено последующими действиями американской администрации Дж. Буша, который в январе 2002 года выступил с обвинительной речью в адрес Ирана и включил эту страну вместе с Ираком и Северной Кореей в известную «ось зла». В официальных выступлениях представителей политического истеблишмента США в тот период периодически звучали резкие обвинения в адрес Ирана. Тегеран критиковали за проведение контрпродуктивной политики противодействия внутренним реформам, препятствующей демократическим переменам. Выдвигались претензии в плане нарушения Ираном международных договоренностей по нераспространению и экспортному контролю, в первую очередь в контексте проводимых Тегераном разработок ядерной и ракетной программ. Складывавшаяся накануне войны в Ираке ситуация в регионе несколько изменила акцент в ирано-американских отношениях. Она в определенной степени предоставила США и Ирану новый шанс попытаться урегулировать двусторонние отношения путем сотрудничества в решении иракской проблемы, тем более с учетом роли шиитского фактора. Базирующийся в Иране Высший совет исламской революции Ирака (ВСИРИ), занимающий довольно сильные позиции в антисаддамовской иракской оппозиции, поначалу рассматривался американцами в качестве возможного участника военной акции против Багдада на стороне сил коалиции, а также в качестве одной из ключевых сил на посткризисной стадии урегулирования. Тем не менее занятая иранцами в ходе военной кампании позиция «позитивного нейтралитета» (в войну не вмешиваться, новую иракскую власть поддерживать, но выступать за скорейший вывод «оккупационных сил» из Ирака) не давала возможности установить контакты с Тегераном. США искали эти контакты, поскольку были в них кровно заинтересованы, особенно на первой поствоенной стадии. Они прекрасно понимали, что шиитское большинство Ирака (более 60%) в определенной степени опекается иранскими властями, и очень рассчитывали на иранское содействие. Тем не менее неоднократные попытки США, а также проводившиеся конфиденциальные экспертные консультации по линии Тегеран–Вашингтон по тем или иным внутриполитическим аспектам Ирака (они организовывались при посредничестве ВСИРИ) к существенным результатам не привели. В итоге Тегеран остался при своем, продолжая неимоверными темпами наращивать свое присутствие и укреплять влияние в соседней стране, используя влияние в среде высшего шиитского духовенства Ирака. Единственная область, в которой просматривалось взаимопонимание в ходе неофициальных контактов до начала военных действий в Ираке, — вероятное налаживание гуманитарного сотрудничества и взаимодействия по вопросам беженцев, эвакуации, оказания гуманитарной помощи. Сегодня ирано-американское «холодное» противостояние достигло высшего пика напряженности, пожалуй, за весь 27-летний период существования в Иране Исламской Республики и реально грозит вылиться в открытое столкновение. В США решительно настроены к отстранению правящей верхушки иранского духовенства от власти и не исключают вероятности задействования для достижения этой цели всего арсенала средств, даже, если понадобится, силовых методов. В представленной недавно «Стратегии национальной безопасности США на 2006 год» подтверждается тезис о правомерности применения упреждающих действий в случае угрозы извне. В Госдепартаменте США впервые создано отдельное подразделение по Ирану (численностью 10 человек), специальные инструкции по усилению работы на иранском треке направлены в дипломатические представительства соседних с Ираном государств. Официальные представители США в своих заявлениях неоднократно заявляли, что в случае отказа Ирана от выполнения требований по возвращению в режим моратория на все виды работ, связанных с обогащением урана, не следует исключать вероятность военного сценария. Тем не менее администрация Дж. Буша не приняла окончательного решения в пользу военной кампании и придерживается взвешенных позиций, предпочитая пока осторожные действия. Зато наиболее жесткую позицию в отношении Тегерана занимает американский конгресс, представители которого в открытую призывают к военной интервенции в обход механизмов ООН. Конгрессмены приступили к обсуждению законопроекта о санкциях против государств и компаний, инвестирующих в иранскую экономику более 20 млн долларов США в год. Они предусматривают возможность отказа США от оказания им своей помощи. Под этот критерий сегодня подпадает ряд французских, японских и российских компаний (ОАО «Газпром», НК «Лукойл»). Законопроект подготовлен и представлен на обсуждение Комитетом по международным отношениям палаты представителей конгресса. Если же вложения в Иран превысят 40 млн долларов США, то в законопроекте предусмотрено введение ограничений по экспортному лицензированию или запрет на покупку товаров и услуг у стран-нарушителей или компаний-нарушителей. Руководитель комитета по международным отношениям конгресса Г. Хайд считает, что документ может стать в итоге «мощным инструментом, который позволит предотвратить разработку Ираном ядерного оружия». Примечательно, что в этом вопросе позиции республиканцев и демократов в конгрессе совпадают. По мнению конгрессмена-демократа Т. Лантоса, США просят своих союзников по их примеру отстраниться от энергетического сектора Ирана, чтобы «лишить финансовой поддержки его устремления». Конгрессмен-республиканец И. Рос-Лехинен считает, что новый закон «положит конец практике, когда союзники США официально высказывают свою озабоченность по поводу иранской угрозы, но на практике продолжают вкладывать средства в иранскую энергетику и содействуют, таким образом, ядерной и ракетной программе Тегерана». Впрочем, пока нет твердой ясности, удастся ли одобрить этот законопроект. Госдепартамент США выступает категорически против, считая, что этот документ осложнит отношения Вашингтона с потенциальными союзниками, чья помощь необходима в решении иранского вопроса. Кроме того, «он отвлечет внимание от действий самого Ирана и выдвинет на первый план разногласия между американцами и их союзниками». Обеспокоенность американцев понять можно. Время сегодня работает против них. Затягивается обсуждение иранской темы в Совете Безопасности ООН: «пятерка» постоянных членов пока не может прийти к компромиссу по поводу текста резолюции по Ирану. Предложенный Францией и Великобританией проект резолюции был поддержан США, но против него категорически выступают Россия и КНР. Проведя пять раундов переговоров «за закрытыми дверями», постоянные члены СБ ООН так и не смогли сблизить позиции.
Источник:
Институт Ближнего Востока
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий