22 декабря 2005
Алек Д. Эпштейн С тех пор как несколько недель назад премьер-министр Израиля Ариэль Шарон объявил о своем выходе из блока Ликуд и создании новой партии Кадима, к нему присоединились многие политики из разных политических лагерей. Интересно, что пока почти ни с кем из них (по крайней мере, публично) А. Шарон не вел переговоров о должности в будущем правительстве (если, конечно, именно ему удастся выиграть выборы и формировать его). Исключений из этого правила было всего два: нынешнему министру обороны Шаулю Мофазу обещано продолжение работы в той же должности, а пост министра образования обещан президенту Междисциплинарного колледжа в Герцлии, профессору Уриэлю Рейхману (до недавнего времени бывшему председателем ЦК центристской антиклерикальной партии Шинуй). Более того, А. Шарон — беспрецедентный случай — уже «поделил» и пост заместителя министра образования (он обещан Ронит Тирош, ныне работающей генеральным директором этого министерства). Тот факт, что именно министерство образования и возможные реформы в нем стали для премьер-министра важным инструментом политической мобилизации своих потенциальных сторонников, не только побуждает понять, почему это произошло, но и является приглашением к дискуссии о возможных изменениях израильской образовательной политики после того, как во главе системы просвещения встанет (если встанет) профессор У. Рейхман. Приведем несколько цифр, иллюстрирующих ту большую роль, которую играет система образования в сегодняшней социально-экономической структуре Израиля. С момента возникновения Государства Израиль число учебных заведений в стране увеличилось более чем в четырнадцать раз. В 2003/2004 учебном году во всех учебных заведениях страны (от детских садов до университетов) обучались 2 миллиона 69 тысяч человек (в 1948/1949 году — 140 тысяч, 1979/1980 году — 1 миллион 201 тысяча человек). Строительство новых зданий, бесплатное обучение, зарплата учителей требуют значительных материальных вложений, так что бюджет министерства образования и культуры уступает лишь бюджету министерства обороны страны. Суммарные затраты на образование в Израиле (24,7 миллиардов шекелей в 2004 году; 27,6% этой суммы было переведено местным органам власти) составляют более половины всех правительственных расходов на социальные нужды. Особенности истории формирования израильской государственности объясняют тот достаточно странный на первый взгляд факт, что в стране одновременно действуют законодательные акты, принятые в рамках нескольких совершенно различных юридических систем: османское право (территория нынешнего Государства Израиль на протяжении четырех столетий была частью Османской империи); британское право (британские власти правили в стране с декабря 1917 г. по май 1948 г.); собственно израильское гражданское, уголовное и конституционное право (имея в виду законы, принятые кнесетом после 1948 г.); и религиозное право различных национальных общин, живущих в стране (именно религиозное право регулирует, например, всю сферу брачно-семейного законодательства). Эта определенная юридическая чехарда, к счастью, не распространяется на сферу образования, законодательная база которой базируется на десяти законах, принятых кнесетом в 1949–2000 гг. Одним из первых законов, принятых в Государстве Израиль спустя всего несколько месяцев после окончания Войны за независимость, стал Закон об обязательном образовании (1949 г.). Следует отметить, впрочем, что и до принятия этого закона около 90% всех еврейских детей соответствующего возраста посещали начальные и средние школы, и большинство из них оканчивали принятый в то время восьмилетний курс обучения. Вместе с тем руководители государства надеялись, что с принятием этого закона возрастет процент детей, посещающих детские сады и начальные школы, которые ранее было посещать необязательно. И в самом деле, после принятия Закона об обязательном образовании число учеников, посещающих государственные школы, возросло. В те годы большая часть школ находилась под патронажем тех или иных партий и/или общественно-политических организаций. Принятый в 1949 г. закон оставлял выбор политико-идеологического направления, в котором будут обучаться дети, на усмотрение их родителей. Различные партии занимали различные позиции по этому вопросу, выдвигая свои аргументы «за» или «против» отмены политических направлений в системе образования. Наиболее последовательными противниками сохранения политических направлений в системе образования были центристские и правые партии. В основе идеологии этих партий лежало стремление к либеральному, надклассовому и внепартийному режиму во всех сферах жизни, в том числе и в образовании. Напротив, в своей программе, обнародованной перед выборами в кнесет первого созыва, состоявшимися в январе 1949 г., Рабочая партия (МАПАЙ) обещала, что если она придет к власти, то «государство будет хранить и защищать право рабочих на свои учебные заведения, в которых учеников будут воспитывать в духе принципов труда и активного участия в общественно полезной деятельности во имя построения в Государстве Израиль общества трудящихся». Однако спустя два с половиной года, перед выборами в кнесет второго созыва, Рабочая партия радикально изменила свою программу по этому вопросу и выступила за введение единого государственного образования для всех. Такая позиция («одна страна — одна система образования») соответствовала «государственническому» мировоззрению Д. Бен-Гуриона и многих его соратников по политическому руководству страны. Распространение государственного контроля на различные типы учебных заведений было завершено принятием в 1953 г. Закона о государственном образовании, согласно которому учебные заведения стали делиться на «государственные» (хинух мамлахти) и «признанные государством» (хинух мукар). Так закончилось существование течений: общее и кибуцное течения образовали так называемую общую ветвь системы государственных школ, религиозно-национальное течение — религиозную ветвь этой системы. Школы «Агудат Исраэль» предпочли получить несколько аморфный статус «признанных». Признанные государством общественные школы пользуются широкой автономией. Так, в школах «Агудат Исраэль» квалификация учителей должна соответствовать общегосударственным стандартам и языком обучения должен быть иврит, но все другие стороны обучения определяются руководством этих школ. Вне ведения министерства образования остались лишь школы крайне ортодоксальных кругов. Однако унификация школьного образования не лишила школы специфических черт прежних течений. Так, в частности, кибуцные школы остались под опекой кибуцев, получая от них идеологическую, финансовую и административную поддержку; три кибуцные семинарии готовят учителей для этих школ и разрабатывают программы и учебные планы в сотрудничестве с министерством образования и культуры. Так было найдено равновесие между устремлениями отдельных групп населения и общегосударственными установками в области образования, хотя тот факт, что, несмотря на стремление полностью уничтожить зависимость между системой образования и политическими партиями, в стране остались три независимые друг от друга сети школ (государственные; государственно-религиозные; независимые религиозные), при существовании во многом автономной системы образования в арабском секторе, является свидетельством определенной неудачи Д. Бен-Гуриона в реализации своей политики. Как отмечалось выше, ситуация стала еще более проблематичной в середине 1980-х гг., когда сефардскими традиционалистами была основана независимая образовательная система «Эль ха-мааян ха-хинух ха-Торани». В религиозных негосударственных школах системы независимого образования, созданных под эгидой партий «Агудат Исраэль», «Дегель ха-Тора» и ШАС, учебные программы существенно отличаются от тех, которые были разработаны министерством образования. В этих школах в гораздо большем объеме изучаются религиозные дисциплины, а девочки и мальчики с первого класса обучаются раздельно. Так, согласно действующим в настоящее время (данные 2004 г.) нормативам министерства образования, продолжительность учебной недели в седьмых – девятых классах как в государственных, так и в государственно-религиозных школах составляет 111 часов, при этом если в государственных школах на изучение Библии и иудаизма отводится 14 часов, то в государственно-религиозных школах — от 24 до 26 часов. Деятельность религиозных школ систем независимого образования министерством образования не контролируется — и едва ли профессор У. Рейхман, один из лидеров секуляристской партии Шинуй, в случае своего назначения министром согласится мириться с этим. Хотя выпускники ортодоксальных религиозных школ могут сдавать экзамены на аттестат зрелости на общих основаниях, как правило, они этого не делают — и здесь новому министру будет над чем работать. Обещание «обеспечить полную автономию всех направлений в системе образования» с особым упором на то, что «власти никоим образом не станут наносить ущерб религиозному сознанию и религиозным убеждениям какой-либо части еврейского народа», было дано еще Давидом Бен-Гурионом в его знаменитом письме руководителям федерации «Агудат Исраэль», отправленном еще до создания Государства Израиль, 15 июня 1947 г. В этом документе Д. Бен-Гурион недвусмысленно обещает, что «государство … даст полную свободу всем педагогическим направлениям и течениям, избегая любого покушения на религиозные убеждения». Соответственно, с первых дней существования государства ашкеназские ультраортодоксы получили возможность сохранить в неприкосновенности собственную систему образования (программы которой не утверждаются министерством образования), получая при этом щедрое государственное финансирование. Данная система образования позволяет религиозным ортодоксам сохранять и свое политическое влияние. Как отмечает известный израильский публицист Шахар Илан в своей книге «Харедим LTd. Бюджеты, уклонение от службы в армии и пренебрежение законом» (Иерусалим, 2002), «ультраортодоксальные иешивы и семинары — не просто учебные заведения. Это стены, которое воздвигло ультраортодоксальное сообщество, чтобы помешать своим отпрыскам вырваться в светскую жизнь. В возрасте двенадцати лет ультраортодоксальные мальчики отправляются в общину, подобную монашеской, где они пребывают в отрыве от дома и семьи, от внешнего мира и представительниц противоположного пола. Они не получают в семье никакого образования, способного подготовить их к профессиональной карьере в современном обществе, и от них требуется целиком отдаться лишь изучению Талмуда и его комментаторов». Не приходится удивляться тому, что основанная перед состоявшимися в 1984 г. выборами в кнесет 11-го созыва партия ШАС определила своей первоочередной целью создание обособленной системы религиозного образования, которая должна была стать — и стала — кузницей подготовки верных избирателей новой партии. Созданная партией ШАС сеть «Эль ха-мааян ха-хинух ха-Торани» в настоящее время является крупнейшей системой религиозного образования. Функционируя на основе собственных программ, не имеющих ничего общего с разработками отдела учебных планов министерства образования, эта сеть получает особо щедрые финансовые дотации от государства. По данным за 1998 г., суммарный бюджет, выделяемый государством на одного ученика, составлял в системе общего образования (в которой учились в то время 61% учеников первых – шестых классов и 75% учеников седьмых – двенадцатых классов) 7476 шекелей в год, а в сети «Эль ха-мааян ха-хинух ха-Торани» — 13126 шекелей в год, что на 76% больше. Суммарный бюджет, выделяемый государством сети школ «Эль ха-мааян ха-хинух ха-Торани», вырос с 1990 по 1999 гг. в 11 раз: с 12,5 миллионов шекелей в 1990 г. до 137,3 миллионов — в 1999 г. Представляется справедливым утверждение Ш. Илана, что выпускники ультрарелигиозных учебных заведений лишены важнейших навыков во многих сферах современной жизни. Так, в иешивах изучают арамейский, но совсем не учат столь необходимый в наши дни английский язык. В то время как общая система образования стремится обучить детей максимальному умению пользоваться компьютерами, педагоги ортодоксального сектора выступают категорически против наличия компьютеров в домах, а на пользование Интернетом наложен абсолютный запрет. В то время как общая система образования рассматривает как свою основную задачу научить школьников ориентироваться в разнообразных информационных потоках современного мира, сравнивать и анализировать сведения, получаемые из различных источников, в ортодоксальных религиозных учебных заведениях учащимся не предоставляются возможности доступа к радио и телевидению, а из печатных периодических изданий доступны лишь газеты и журналы, выпускаемые религиозными организациями. За тридцать лет (с 1960 по 1990 гг.) численность учеников младших классов (с первого по шестой) израильских школ выросла на 29,1% (с 357644 до 461790 человек). При этом доля учащихся в государственных школах, относящихся к общему направлению, оставалась более или менее стабильной: 66,9% в 1960 г., 65,6% — через десять лет, 74,2% — через двадцать, 71,1% — через тридцать. Однако затем ситуация резко изменилась: в 2000 г. в начальных классах государственных школ учились только 60,4% общего числа школьников, в 2004 г. и того меньше, 57%. При этом сокращалась и относительная доля учащихся в государственно-религиозных школах: с 26,5% в 1960 г. до 21,3% в 1990 г. и до 18,8% в 2004 г. В неконтролируемых государством ортодоксальных религиозных школах численность учащихся выросла за 14 лет в абсолютных цифрах почти в четыре раза — с 35096 в 1990 г. до 136457 в 2004 г. Если в 1990 г. в таких учебных заведениях занимались 7,6% всех израильских младшеклассников, то в 2004 г. — уже 24,4%. Среди учеников старших классов наблюдаются те же тенденции: если в 1990 г. в неконтролируемых государством школах ортодоксального религиозного направления учились 5,7% всех израильских старшеклассников, то в 2004 г. — уже 17,6%. Рост числа учащихся религиозных ортодоксальных учебных заведений значительно превышает общий рост числа учащихся в израильской системе среднего образования, что вызывает обоснованные опасения по поводу резкого усиления в будущем центробежных тенденций, которые смогут серьезно подорвать изнутри социальное единство в израильском обществе. Государство Израиль с первых лет своего существования видело в образовательной системе одно из основных (наряду с армией) «полей» для преодоления замкнутости групп выходцев из различных стран и их интеграции в единую нацию. Однако задача эта так и не была решена: сегодня в Израиле существует, как минимум, пять обособленных образовательных систем, одна из которых охватывает около четверти учащихся и преподавание в которой ведется на арабском языке. Реализация предложений по реформированию системы образования, сформулированных в январе 2005 г. авторитетной общественной комиссией во главе со Шломо Довратом, фактически сорвана: в 2005/2006 учебном году эти предложения будут в той или иной мере реализованы лишь в 32 небольших населенных пунктах, в которых учатся не более 5% учащихся. Государство Израиль нуждается в формировании единой гражданской нации, и система образования может и должна стать структурообразующим фактором такого национального объединения. Именно поэтому представляется вполне оправданным то внимание, которое А. Шарон уже сейчас уделяет персоналиям, которые возглавят образовательные реформы в стране после грядущих выборов.
Источник:
Институт Ближнего Востока
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий