Сатиш Чандра
20 августа 2005
«Он – амбициозный персонаж и интриган. Он придерживается жёсткой линии по отношении к Индии, а его назначение на пост начальника Генштаба плохо скажется на индо-пакистанских отношениях. В долгосрочной перспективе он не будет придерживаться линии Наваза Шарифа». Секретную телеграмму с этим текстом в октябре 1998 года из Исламабада в Дели отправил тогдашний Верховный комиссар Индии в Пакистане Сатиш Чандра. Речь в ней идёт о назначении генерала Первеза Мушаррафа на пост главы пакистанских вооружённых сил. Сатиш Чандра, которому сейчас исполнилось 63 года, занимал пост Верховного комиссара в Исламабаде с 1995 по 1998 годы. В январе 1999 года он был назначен на пост заместителя советника по национальной безопасности Индии, где проработал до февраля 2005 года. Чандра принимал участие в индо-американском диалоге по проблемам безопасности и нераспространения. В период с 1992 по 1995 годы, Чандра выступал в качестве постоянного представителя Индии при организациях ООН в Женеве. Визит премьер-министра Манмохана Сингха в Соединённые Штаты рассматривается как очень успешный. Вы согласны с такими оценками? У данной проблемы есть несколько аспектов. По определённым направлениям визит был очень удачным. Соединенные Штаты сейчас – гипердержава и единственная сверхдержава, и в интересы Индии входит сотрудничество с Америкой в тех областях, где у нас много общего. Я вижу, что Сингху в Вашингтоне был оказан тёплый приём, хотя это и не было неожиданным. В таких сферах, как демократия, анти-террор, сельское хозяйство и энергетика, мы будем работать совместно с Америкой. Это обширные сферы, и это продолжение той политики, которую проводила Индия на протяжении последних 6-7 лет. Однако я призываю всех быть настороже, даже в тех областях, где наши интересы с США близки. Мы говорим, что будем сотрудничать с Америкой для укрепления демократии и борьбы с терроризмом. Но мы должны спросить себя – а что конкретно сделала сама Америка по этим направлениям? Среди наших соседей есть антидемократические режимы, такие, как Пакистан. Что Соединённые Штаты сделали по поводу Пакистана? А каковы достижения американцев в борьбе с терроризмом? Будем честны – США предельно избирательны в своих действиях по названным направлениям. Мы должны быть предельно внимательны. Даже в тех сферах, которые однозначно относятся к позитивным, у американцев наблюдается слишком много пустой риторики. Нам нужно подождать и посмотреть, как же на самом деле будут поступать американцы. Что Вы думаете по поводу индо-американского ядерного пакта? В нём есть позитивные моменты, такие как сотрудничество в рамках ITER. Но даже здесь остаются вопросы – а будет ли Индия включена в группу стран, сооружающих опытный термоядерный реактор? Что касается споров по поводу атомной сферы, то большинство оппонентов и пропонентов обсуждают лишь собственно мирный и военный атом. К сожалению, самое важное было забыто. Главной задачей визита Сингха в Вашингтон было добиться американской поддержки в стремлении Индии стать постоянным членом Совета Безопасности ООН. Здесь мы потерпели сокрушительное поражение. Я бы назвал визит удачным, если бы мы услышали от американцев хотя бы «Мы дадим вам столько же поддержки, сколько и Японии». На самом же деле, вопрос о месте в Совбезе был отложен в сторону, и все занялись другими игрушками. Я не разделяю оптимизм и эйфорию, охватившие наши СМИ, которые называют визит «величайшим успехом» из-за согласия США сотрудничать с нами в атомной области. Я не вижу, чтобы США признали нас страной, обладающей ядерным оружием. В совместном заявлении Сингха-Буша нет ни одной строчки, касающейся этого вопроса. Но они же почти сказали это. Это признание «де-факто». Нет, это даже не де-факто. Было сказано лишь, что «страна получит те же преимущества и выгоды, что и другие ведущие страны с передовыми ядерными технологиями», такие, как Соединённые Штаты. Но «передовыми ядерными технологиями» обладает немало стран. Это, допустим, Япония, которая потенциально может превратиться в ядерную державу с большим, чем у Индии, арсеналом. Эксперты считают, что японцам потребуется всего три недели для создания ядерного оружия после принятия соответствующего политического решения. Бразилия и Германия также относятся к передовым атомным странам, но ядерным оружием они в настоящий момент не обладают. Однако мы требуем большего. Мы хотим, чтобы нас признали государством, уже имеющим ядерное оружие. Этого мы от американцев не услышали. Нам сказали лишь, что мы обладаем «передовыми ядерными технологиями». Давайте обсудим ключевые моменты соглашения, в частности, разделение ядерной программы Индии на гражданскую и военную части. Таково наше обязательство перед американцами. А вот американцы никаких обязательств на себя не взяли, даже в части поставок ядерного топлива. Совместное заявление гласит, что «Соединённые Штаты будут работать с друзьями и союзниками с целью изменить международные правила» для будущего сотрудничества с Индией в сфере мирного атома. Но это – не обязательство! Американцы сделали весьма уклончивое заявление, в то время как Индия приняла обязательство. Мы не знаем, как долго американский Конгресс будет обсуждать поправки к законам. Сколько времени Индии придётся ждать позитивного решения? Допустим, что американцы изменять своё законодательство в должные сроки. Но даже при этих условиях, я по-прежнему вынужден оставаться скептиком, ибо разделение индийской ядерной программы на военную и гражданскую части остаётся практически неразрешимой задачей. Как разделение ядерной программы повлияет на Индию? До сих пор, наш атомный сектор работал как единое целое. У нас была синергетика, особенно в исследовательской части. А сейчас мы должны разделить людей, здания, оборудование и объекты. Это означает, что кому-то придётся уйти в гражданский сектор на всю оставшуюся жизнь. С другой стороны, военные не смогут переходить на гражданскую сторону. Любой развод всегда болезнен. Наши гражданские установки могут в принципе производить топливо для военных. Сейчас мы закрываем эту возможность, но мудро ли это? Зато Индия сохранила право не допускать инспекторов на свои военные ядерные объекты. Предположим, у нас есть 10 работающих объектов. Пусть мы скажем, что 5 из них – гражданские. Следовательно, на этих пяти объектах мы более не сможем производить ядерные материалы для военных нужд. Иными словами, вы попросту сокращаете свои возможности по получению важнейших для страны материалов. Итак, после подобного «добровольного шага» мы сократим наши возможности до пяти объектов. А теперь вспомним, что одним из наших главных козырей является секретность. Мир не знает, сколько атомных боезарядов у нас есть. Но после «развода» военных и гражданских иностранцы получат возможность корректно оценить наши военные арсеналы. Более того, мы собираемся принимать инспекторов с большими правами в части интрузивности. Индия согласилась с условиями Дополнительного протокола, а это значит, что инспектора будут посещать не только сами ядерные установки, но и сопутствующие объекты. Мы буквальным образом обнажаемся перед всем миром! Индия – молодое ядерное государство. Для нас жизненно важно сохранять секретность вокруг нашей ядерной программы. Но если мы будем исполнять условия совместного заявления, то мы фактически признаемся миру, каков на самом деле размер нашего ядерного сдерживания. Мы в самом начале ядерного пути, и для нас предельно неумно накладывать на себя какие-либо ограничения. Нужна ли нам ядерная сделка? Можно столкнуться с утверждениями о том, что АЭС «Тарапур» испытывает трудности с поставками ядерного топлива. Это совершенно неверная точка зрения. В сегодняшней Индии атомная энергетика даёт не более 3% годового производства электроэнергии. Эти 3% могут быть легко покрыты иными способами, если возникнут трудности с топливом. Но у нас в Индии есть топливо! У нас есть рудники на северо-востоке и в Андхра-Прадеше. Если соображения национальной безопасности действительно что-то для нас значат, то ничто не может нас удержать от начала разработок этих месторождений. Я не уверен, что сделка, которую мы заключили с Соединёнными Штатами, на самом деле хорошая сделка. Если правительство способно продемонстрировать свои мускулы в Гургаоне, то почему оно не может показать свою силу в вопросах национальной безопасности? Даже если мы не можем разрабатывать наши рудники в силу каких-то причин, тогда нам нужно построить всего одну хорошую ГЭС, чтобы покрыть недостачу этих трёх атомных процентов. Нас никто не принуждал торопиться. Нам стоило бы выждать до тех пор, пока мы не стали бы уверены в достаточности накопленных запасов оружейных материалов. Мы не должны были вступать в эту игру с американцами. Я не уподобляюсь коммунистам, которые выступают против любого сотрудничества с Соединёнными Штатами. Я вижу положительные стороны в визите Сингха, так как он расчистил пути для совместной работы со Штатами во многих сферах. Для Индии очень важно сотрудничать с Америкой – но только не в тех вопросах, которые прямо влияют на нашу национальную безопасность. К сожалению, именно к последним относится и ядерная сделка. Но существуют и другие точки зрения на разделение ядерной программы на гражданскую и военную. Да, я знаю. Я только хочу сказать, что мы имеем прекрасный атомный сектор с хорошей репутацией и сильным духом. Он отвечает как за мирный, так и за военный атом. У нас большой выбор специалистов, позволяющий организовывать взаимный обмен между подразделениями отрасли и создавать синергетику. И в военной, и в гражданской сфере мы проводим немало исследований. Если вы собираетесь отделить два атомных крыла друг от друга, то это, несомненно, повлияет негативно на эффективность их работы. Предположим, я работаю в Центре атомных исследований имени Хоми Бхабхи (BARC). Вы собираетесь причислить меня к гражданским атомщикам – но тем самым, вы ограничиваете мои возможности и ущемляете права военных. Таким образом, разделение ядерной программы на гражданскую и военную часть неумно и непрактично. Помимо всего прочего, мы не знаем, кто возглавит военную программу. Сохранится ли она в структуре Департамента по атомной энергии? Может быть, нам придётся создать организацию-монстр. Но смогут ли гражданские руководить военной структурой? Но многие государства имеют раздельные военную и гражданскую ядерные программы. Честно говоря, вы не можете сравнивать Индию с кем-нибудь ещё, даже с тем же Пакистаном. Так, Соединённые Штаты располагают лабораториями, решающими как гражданские, так и военные задачи. Ядерная программа Пакистана практически полностью преследует военные цели. Индия сейчас согласилась на признание положений Дополнительного протокола, позволяющего проводить жёсткие и интрузивные инспекции. Иными словами, Индия согласилась принять очень опасные правила игры. Я участвовал в переговорах в рамках «Следующих шагов к стратегическому партнёрству» (NSSP). На них не обсуждалось никакого разделения, потому что это было бы признано неприемлемым. Мы доказывали американцам, что у нас очень строгие законы, и что мы не распространяем военные ядерные технологии. У нас строгая система экспорт-контроля, потому что это входит в интересы Индии. Но сейчас мы согласились с обязательствами, которых можно было бы и не брать на себя. Мы согласились с ними в обмен на что? Видимо, в обмен на Декларацию зависимости. Вопрос на понимание перспектив. Как насчёт новых АЭС? Как насчёт возможных переговоров с Францией и Россией о поставках ядерного горючего? Путь Индии – это не путь легководных технологий. У нас есть технологии быстрых бридеров, и у нас есть огромные запасы тория. Я знаю, что нам понадобится время, чтобы полностью освоить их. До тех пор нам нужно изыскивать возможности приобретать уран из других источников, из тех стран, что не связаны международными законами. Со времён Неру Индия говорит, что нуждается в ядерном оружии только как в средстве сдерживания. Вы не можете утверждать, что являетесь страной Ганди, и требовать при этом тысяч атомных боеголовок. Мы всегда были миролюбивой страной. Мы выступаем за полную ликвидацию ядерного оружия. Я работал в Женеве в качестве постоянного представителя и я знаю, что мы по-прежнему привержены такому подходу. Если мир согласится пойти на полную ликвидацию ядерного оружия, то Индия обнародует график исполнения этого решения. Но мои коллеги с Запада и из ООН не раз говорили мне, что это – несбыточные мечты. Ядерное оружие останется в мире навсегда. Именно поэтому мы пошли на проведение ядерных испытаний. И это не было тем самым минимальным сдерживанием, на котором настаивает Индия. Наша доктрина – хороший пример минимального сдерживания. Чему должно равняться минимальное сдерживание сегодня? Пусть это будет некий «X». Через 10 лет это может быть «2*X». Определение нашего минимального сдерживания будет меняться, если изменится оценка угроз нашей стране. То, что сегодня представляется безопасным положением дел, может перестать быть таковым завтра. Сегодня вы не можете объявить о завершении формирования атомного арсенала, потому что вы не знаете, что нас ожидает завтра. Государства, считающие, что Индия угрожает им, были бы рады узнать точные цифры. Вы готовы раскрыть такие данные? Имейте в виду – в момент разделения ядерной программы мир узнает о нас всё. Страны, подобные Америке, не беспокоятся об открытости, так как у них слишком много оружейных материалов. А вот нам, индусам, следует проявить максимальную осторожность. Соединённые Штаты хотели бы поставить под контроль ядерную программу Индии. Для меня не интересно, что там готов сделать Конгресс. Для меня важно – какие обязательства возьмёт на себя Индия? А мы обязались поставить наши гражданские объекты под полный контроль инспекторов и изъять их из сферы производства оружейных материалов. Сразу же после завершения переговоров Буша и Сингха, Кондолиза Райс связалась с пакистанским руководством и дала им отчёт о заключённой сделке… Нет, мы заплатили слишком высокую цену за право покупать ядерное топливо за рубежом! Я не возражаю против сделок и компромиссов, но только не в том случае, когда речь идёт о вопросах национальной безопасности. Критики могут попросить Вас пересмотреть Ваше определение национальной безопасности. Я считаю, что национальная безопасность есть должный уровень минимального ядерного сдерживания. Сейчас же мы принесли его в жертву. Я крайне консервативен в вопросах национальной безопасности, и я считаю происшедшее очень опасным явлением. Но Индия – очень бедная страна. Более 230 миллионов граждан живут за чертой бедности. Вы правы, мы – развивающаяся страна. Именно поэтому мы говорим всего лишь о минимальном ядерном сдерживании. А вот Соединённые Штаты настолько богаты, что могут позволить себе иметь «массовое ядерное сдерживание».
Источник:
«The Rediff»
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий