01 апреля 2008
В начале нынешнего года глава иранского МИД Манучехр Моттаки заявил о возможности присоединения Тегерана к проекту Nabucco (к 2010 г. годовая добыча газа в стране ожидается на уровне почти 300 млрд. куб. м.). Причем озвучено это предложение было сразу после подписания между Софией и Москвой договора о строительстве газопровода «Южный поток» (ЮП), и к тому же в Болгарии. Вслед за этим на пресс-конференции в Баку иранский посол в Азербайджане Насир Гамиди Заре сообщил о допустимости участия Тегерана в предложенном украинским премьером Юлией Тимошенко White stream («Белый поток»). Данные шаги Тегерана аналитики оценили чуть ли не как антироссийский демарш, т.к. в ни в одном из проектов Москва не принимает участия. Хотя в том же феврале представитель «Газпрома» Сергей Куприянов не исключил рассмотрения вопроса по вхождению концерна в Nabucco, что наводит на определенные размышления. Изначально для Nabucco предусматривался именно иранский газ (месторождение «Южный Парс», 13 трлн. куб. м.). Однако обострение американо-иранских отношений привело к «возникновению» азербайджанского газового источника для реализации проекта, а чуть позже туркменского и казахстанского. Но в функционировании Nabucco без участия Ирана имеется один немаловажный нюанс. На II саммите прикаспийских государств (Азербайджан, Иран, Казахстан, Россия и Туркмения) в 2007 году была подписана Декларация, согласно которой прокладка газо- и нефтепроводов по дну Каспия должна получить консенсусное согласование всех участников. Правда, декларация является лишь соглашением о намерениях, но стороны обязались руководствоваться ею до принятия Конвенции о статусе Каспия. Что касается заявления Ирана о Nabucco, как представляется, оно явилось логическим завершением некоего смягчения позиции Вашингтона в отношении Тегерана. Так, в конце прошлого года президент Ирана Махмуд Ахмадинеджад неожиданно оказался в Нью-Йорке на 62-й сессии Генассамблеи ООН, после чего провозгласил «начало новой эпохи» во внешней политике страны. И тут же разведслужбы США «обелили» Тегеран, который, оказывается, еще в 2003 г. остановил работы по созданию ядерного оружия. И подобревший иранский президент любезно приоткрыл двери инспекторам МАГАТЭ для круиза по новому урановому комплексу. Вполне возможно, что сигнальное послание «мирных нот» Ирану со стороны США было направлено для заблаговременной подготовки мирового общественного мнения о реанимации аспекта иранского газа для лоббируемого Вашингтоном Nabucco. Одной из целей этой игры является создание условий для стратегического опережения ЮП в вопросе доведения каспийских энергоресурсов до Европы. По всей вероятности, параллельно планировалось и обострение московско-тегеранских взаимоотношений. Есть еще один плюс для США в этой связи. В случае «добра» для Тегерана, интересы Ирана в «газонаправленности» в Китай, в особенности в первый период сотрудничества по Nabucco, несколько притупятся. Но все же, данный шаг американской администрации — вынужденный. И вызван он не только предпочтительными экономическими показателями ЮП, но и рядом пророссийских заявлений Ашгабата и, в особенности, Астаны, рассматривающихся основными поставщиками энергоресурсов на Запад. Однако от поднаторевшего в геополитических хитросплетениях Тегерана вряд ли следует ожидать конфронтации с Россией. Причины этого особого раскрытия не требуют, но вполне очевидно, что без поддержки Москвы противостоять США Ирану будет не под силу, тем более что в приграничном окружении проиранские режимы можно пересчитать на пальцах одной руки. Подтверждением сказанного являются февральские договоренности России и Ирана об участии «Газпрома» в разработке крупнейших нефтегазовых месторождений страны — Южного Парса и Киша. При этом принято решение о создании СП с газовой и нефтяной иранскими госкомпаниями. Реализация договоренностей позволит «Газпрому» включиться в число участником Nabucco, если труба будет заполняться иранским газом. Данный расклад позволяет выдвинуть неожиданную, на первый взгляд, версию. Не исключено, что Тегеран принял условия игры Вашингтона на сближение в консенсусе с Россией. Вполне возможно, что «внедрение» Москвы в эти месторождения до предложения о возможности возвращения Тегерана в «лоно» Nabucco не могло бы пройти без проволочек (с учетом декларирования с различных сторон каких-то санкций и т.д.). Но «включение» России в Южный Парс и Киш после «ветра перемен» особых препятствий не вызвало. В этом же ряду — договоренность о создании «Газпромом» в Иране газового хранилища. И буквально на днях администрация Тегерана заявила, что американские планы по размещению элементов противоракетной обороны в Турции угрожают национальным интересам России. Если же учесть симптоматичное заявление кувейтского посла именно в Москве о поддержке Советом по сотрудничеству арабских государств Персидского залива (Бахрейн, Катар, Кувейт, ОАЭ и Садовская Аравия) создания «газовой ОПЕК», позиции российско-иранского тандема усиливаются (именно эти две страны лоббировали идею). Правда, ряд экспертов высказали сомнения в «допуске» России в проектируемую структуру, но не случайно ведь проведение 7-го форума крупнейших стран — экспортеров газа в июне 2008 г. предусмотрено в Москве. (В скобках можно заметить, что в данном контексте совершенно новый оттенок приобретает подписанное в начале 2008 г. соглашение между австрийским концерном OMV все с тем же «Газпромом», согласно которого последний стал обладателем 50% акций компании Центрально-Европейский газотранспортный узел (CEGH) — дочерней структуры OMV. А ведь этот центр и является важнейшей «точкой» в Nabucco). На этом фоне, «пока горячо», практически в унисон с озвучиванием на Красноярском экономическом форуме намерения Москвы приравнять рубль к мировым резервным валютам, в свободной экономической зоне, иранском Кише, открылась торгующая не на доллары нефтяная биржа. При этом Иран начал предпринимать «промежуточные» шаги и в другом направлении. Сначала Тегеран заявил о намерении построить 8-км участок ж/д Астара (Азербайджан) — Астара (Иран), что предполагает объединение транспортно-информационных магистралей от Индии и Омана: сначала морем, а затем Иран-Каспийский регион-Россия. Наличие же в проекте сухопутной трассы предполагает создание нового автомобильного сообщения Иран-Россия. Вслед за азиатско-кавказским регионом, Тегеран заключил контракты и с Европой: швейцарская компания Elektrizitaetsgesellschaft Laufenburg (EGL) заключила контракт на поставки газа из Ирана (ежегодно 5,5 млрд. куб. м. газа по трубопроводу, который планируется ввести в строй в 2010 г.). Эстафету от Берна приняла Варшава: закупать из Ирана сжиженный газ изъявил желание польский энергетический концерн «Польске гурництво нафтове и газовництво» (ПГНиГ). В поле зрения остается и трубопровод Иран-Пакистан-Индия (60 млрд. куб. м. газа в год, протяженность 2300 км) с возможностью продления его до Китая (Тегеран уже определил предстоящий апрель сроком для окончательного соглашения о поставках в Пакистан). А лоббирует строительство газопровода из Ирана в Индию… Россия. Таким образом, вокруг маршрутов трубопроводов можно прогнозировать дальнейшую позиционную борьбу между великими мировыми державами. Именно в этом ракурсе целесообразно рассматривать прозвучавшее предложение главы турецкой госкомпании Botas Салтыка Дюзьола о возможности nabuccoвской трубы принимать газ из России и Ирана, но он также подчеркнул, что существует конкуренция между ЮП и Nabucco. Тут же подоспело заявление заместителя помощника госсекретаря США Мэтью Брайза: «Для заполнения Nabucco иранский газ не нужен, достаточно газа Азербайджана. Кроме этого, может быть использован потенциал Египта, Ирака, а также других производителей газа в Каспийском регионе» (1). Хотя комиссар ЕС по безопасности и внешней политике Хавьер Солана не исключил поступления в Nabucco иранского газа без каких-либо оговорок. Отсюда можно сделать вывод, что Тегеран прекрасно воспользовался сложившейся ситуацией, свидетельством чего является отсутствие на сегодня единой позиции в отношении «иранского следа» не только у США с Европой, но и в самом Старом свете. Хотя высказывание М.Брайзы сигнализирует о «перспективах» очередной рокировки курса «на Иран» в вашингтонской администрации. Как раз в данном разрезе воспринимается информация о впервые проведенных в Конгрессе США слушаниях о положении проживающих в Иране различных народов (наибольшее представительство — этнические азербайджанцы). Оценка же пресс-секретарем Госдепа США Шоном Маккормаком завершившихся в Иране парламентских выборов как не соответствующих международным стандартам и демократическим принципам — подтверждает вышесказанное. Целесообразно не оставлять без внимания и весьма симптоматичную позицию Тегерана в вопросе завершившегося три дня назад голосования на 63 сессии Генассамблеи ООН по резолюции «Положение на оккупированных территориях Азербайджана», в которой, в частности, содержится требование «немедленного, полного и безоговорочного вывода всех армянских сил со всех оккупированных территорий Азербайджанской Республики» (2). Иран не принял участия в голосовании, но, согласно последним данным, Тегеран направил письмо в ООН о поддержке резолюции. В целом, согласие с документом, если таковое подтвердится, несет оттенок прозападной направленности (с учетом оси Москва-Ереван-Тегеран). Но не исключено, что к этому шагу подтолкнули Иран слушания в Конгрессе. Вместе с тем, привлекло внимание и довольно серьезное заявление М.Ахмадинеджада о том, что Иран, Ирак и Турция должны вместе бороться с боевиками Рабочей партии Курдистана (РПК), уважая при этом территориальные границы друг друга. Таким образом, Иран не только сделал важнейший реверанс в сторону Анкары (впрочем, именно Турция периодически озвучивала возможность использования иранского газа в Nabucco), но высказал свое видение планов по расчленению Ирака. Источник:"IslamRF.ru"
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий