24 января 2006
Россия, получившая из Тегерана отказ от предложения о сотрудничестве в продолжении мирных атомных разработок, в ответ выразила готовность пойти на уступки в передаче ядерного иранского досье Совету безопасности ООН. Тему обсуждаем с Раджабом Сафаровым, генеральным директором Центра изучения современного Ирана. Рахмон Ульмасов: Чем, по-вашему, можно объяснить ужесточение риторики официального Тегерана? Раджаб Сафаров: В последнее время вокруг Ирана происходит очень много событий. И основой нынешней ситуации стали несколько причин. Я думаю, что на изменение позиции России по ядерной программе Ирана не могло не оказать влияние последнее заявление господина Ахмадинеджада по поводу Израиля, по поводу его личного понимания исторических дат и переселения израильтян на другие континенты и, собственно говоря, его бескомпромиссное с точки зрения России и мирового сообщества отношение к реализации своей ядерной программы. Все это вкупе очень сильно повлияло на позицию многих стран, которые являются переговорщиками с Ираном (в лице Евросоюза - «Евротройка»), не говоря уже о позиции МАГАТЭ, которые в течение двух лет не могут придти к какому-либо консенсусу. И естественно, на позицию России, которая по большому счету претендовала на роль основного игрока в этом деле, но как бы немножко вынесенного за рамки переговорного процесса. Но при этом все знали, что от позиции России, от влияния России, от участия России в этом процессе очень много зависит. Как раз, самое интересное, и Иран очень рассчитывал на эту позицию. По мнению Ирана и иранцев, Россия – это та страна, которая напрямую заинтересована в развитии ядерной программы Ирана и доверяет Ирану в развитии его ядерной программы, считает, что эта программа носит сугубо мирный характер. Рахмон Ульмасов: Тем не менее, сегодня министр обороны Сергей Иванов подтвердил готовность России исполнить условия контракта о продаже зенитных комплексов «Тор-М1». Вас обнадеживает эта информация? Раджаб Сафаров: На самом деле это две разные темы. И очень отрадно, что министр обороны России сегодня заявил, что продажа комплекса «Тор-М1» никакого отношения не имеет к ситуации, которая возникла вокруг ядерной программы Ирана. И это очень правильный и рациональный ход. Рахмон Ульмасов: С правовой точки зрения, Иран, как и другая ядерная страна, может развивать свою ядерную энергетику? И второй вопрос: насколько достоверно технически можно определить - мирная это энергетика или нет? Раджаб Сафаров: Да, сейчас все говорят о позиции МАГАТЭ, евротройки и позиции России по отношению к Ирану. Но ни один из серьезных экспертов не объясняет, в чем же собственно, состоит позиция Ирана, почему такая конфронтация, почему такой кризис и почему так накаляются страсти вокруг ядерной программы Ирана. Напоминаю, что до сих пор все действия Ирана по развитию своей ядерной программы находятся четко в правовом поле. Ни один документ, ни одна правовая норма не были нарушены Ираном. И это признают и инспектора МАГАТЭ, и Евросоюз, и любые другие структуры, которые призваны каким-то образом контролировать процессы не распространения. И четко выполняются все пункты и статьи Договора о нераспространении ядерного оружия. Иранцы просто убеждены, что надо заботиться о будущих поколениях и максимально воспользоваться плодами и достижениями научно-технического прогресса, сделать их максимально доступными в экономике и народном хозяйстве. Исходя из этого, была принята масштабная энергетическая программа на 20 лет. Согласно этой программе, в Иране будут построены с десяток таких атомных станций, как в Бушере. Сейчас минимальное необходимое потребление электроэнергии в Иране, по всем реальным подсчетам, достигает 55 тысяч мегаватт; производимая самим Ираном электроэнергия достигает всего 29 тысяч мегаватт. Это означает, что в любом случае огромное количество электроэнергии необходимо будет производить, чтобы не отстать, нормально развивать свою экономику. Надо иметь в виду, что все-таки те страны, которые ополчились на Иран и из-за своих сомнений и подозрений больше ничего не хотят слышать и ничего не хотят понять в позиции Ирана, забывают о том, что электроэнергия, выработанная на основе ядерных технологий, является самой дешевой и по рентабельности этот вид деятельности соизмерим с оружейным бизнесом. И еще надо иметь в виду тот немаловажный аспект, что все-таки посредством политического давления на Иран достигается другая задача – вытеснить Россию с этого очень перспективного энергетического рынка и лишить Россию влияния не только на эту ключевую исламскую страну, но и на весь исламский мир в целом. Рахмон Ульмасов: Существует мнение, что не дай бог, если у Ирана появится ядерное оружие, потому что это будет в первую очередь угроза Израилю, но и не только Израилю, но и остальным странам. Раджаб Сафаров: Этот вопрос интересует не только ваших читателей, но и, наверное, все мировое сообщество. Главной основой сегодняшнего кризиса является сомнения и подозрения некоторых стран Запада по поводу направления, в котором сейчас идет ядерная программа Ирана. Мне кажется Иран выступает принципиально против этого вида оружия и иранцы считают, что бесчеловечным является сам факт наличия ядерного вооружения, направленного на уничтожение не только объектов, но и человечества в целом. Более того, Иран первым из числа стран не только Персидского залива, но и исламского мира предлагал объявить Персидский залив, Ближний и Средний Восток зонами свободными от ядерного оружия. Исходя из этих позиции официального Ирана, я думаю, что у Ирана нет намерений разрабатывать для себя ядерное оружие, даже из соображения обороны и защиты. Рахмон Ульмасов: Могут ли ввести против Ирана жесточайшие санкции? Раджаб Сафаров: Я думаю, что имеется высокая вероятность, что все-таки МАГАТЭ примет решение передать в ведение Совета безопасности иранское ядерное досье. На самом деле в Иране давно готовы к любым сценариям, которые могут быть, включая применение жестких экономических санкций по отношению к этой стране. Во-первых, эти санкции не будут глубоко эффективными и не произойдет коллапс в экономике Ирана и, тем более, не будет парализована нормальная деятельность этого государства, поскольку Иран уже очень долгое время находится фактически в режиме международной изоляции, и это мало отличается от применения санкций по отношению к этому государству. И, во-вторых, я думаю, что еще является большим вопросом, будет Совет безопасности все-таки принимать решения по поводу санкций по отношению к Ирану. Не забывайте, что есть еще Китай. Рахмон Ульмасов: Не повторится ли иракская история? Раджаб Сафаров: У Ирана есть мощная и развитая ракетная технология. Баллистические ракеты Ирана сейчас достигают как минимум 1200 километров и они имеют достаточно мощную поражающую силу. И в зону поражения иранских ракет попадают не только все страны Персидского залива, не только Центральная Азия, не только Турция, член НАТО, не только Израиль, но и очень многие другие государства. Думаю, что если учесть географическое и геополитическое расположение Ирана, то удивляет спокойствие и, может быть, нерешительность этой страны в плане зашиты своей безопасности. Рахмон Ульмасов: Основательны ли угрозы, прозвучавшие из Тель-Авива в ответ на некоторые заявления из Тегерана о возможных бомбардировках иранских ядерных объектов? Раджаб Сафаров: Дело в том, что Израиль на протяжении очень многих лет с завидной частотой из уст своих высокопоставленных руководителей, включая министра обороны и даже премьер-министра цинично угрожает Ирану. Они не только говорят, что у них разработан план по уничтожению Ирана, что якобы этот план представлен главному партнеру, Соединенным Штатам, и одобрен ими, но и что к этому плану примкнет и Великобритания. Согласно этим планам Израиль собирается уничтожит все военные стратегические и ядерные объекты Ирана. Более того, они совсем недавно заявили, что приняли решение за шесть месяцев до запуска Бушерской АЭС полностью, до основания уничтожить эту станцию. Представьте себе реакцию Ирана на эти заявления. Эти заявления исходят не из уст каких-нибудь политологов или второстепенных лиц, а из уст первых лиц Израиля - несерьезно к ним нельзя не относиться. Рахмон Ульмасов: Усугубило ли ситуацию заявление, связанное с Ариэлем Шароном? Раджаб Сафаров: Это действительно было не совсем гуманное заявление. Ирано-израильские взаимоотношения находятся в таком состоянии и президент Ирана просто выразил общее отношение иранского общества к Израилю. Это реальная действительность, нынешнее настроение иранцев. И, к тому же, данное заявление было сделано для внутреннего потребления. Но, в любом случае, президент - глава исполнительной власти; на уровне эмоций пожелать смерти даже своему врагу, когда тот находится при смерти, не совсем правильно, не гуманно с точки зрения человеческих ценностей. Рахмон Ульмасов: И все таки будет ли передано иранское ядерное досье Совету безопасности ООН? Раджаб Сафаров: Имеется очень высокая вероятность, что все-таки на чрезвычайной сессии МАГАТЭ будет принято решение о передаче так называемого иранского ядерного досье в ведение Совета безопасности, если за это время не изменится позиция России. Мы знаем, что сегодня президент Ирана заявил, что мы ни на йоту не отступим от своей позиции, поскольку мы уверены в том, что развиваем мирный атом и находимся в правовом поле. Но пришло и другое сообщение, что последнее предложение России о создании совместного российско-иранского предприятия по обогащению урана на территории России для иранских нужд вполне может быть рассмотрено снова. Беседу провел Рахмон Ульмасов, Главный редактор газеты 'Бизнес и политика', г. Душанбе, Республика Таджикистан, 19.01.06.
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий