Иранский ВОУ пришёл из Пакистана

22 августа 2005
A A A


Представители МАГАТЭ и Пакистана обсудят в начале наступающей недели предварительные результаты анализов комплектующих для центрифуг, которые доказывают, что следы высокообогащённого урана на территории Ирана имеют пакистанское происхождение. Расследование дела об иранском уране началось 11 июня 2003 года, когда МАГАТЭ проинформировало Тегеран об обнаружении следов обогащённого урана в пробах, взятых инспекторами на ядерных объектах Исламской Республики, в первую очередь – в Натанзе. По мнению критиков Ирана, это могло означать наличие в стране тайной программы по производству оружейных материалов. В 2003-2004 годах инспектора агентства взяли около 300 проб в тех местах, где, по информации Ирана, производились, хранились и испытывались местные центрифуги. Результаты анализов впечатляли – в пробах были найдены частицы урана с обогащением 32-38% и 50-60%, а также частицы низкообогащённого урана. В Натанзе и компаниях «Парс Тараш» и «Калайе Электрик» был установлен своего рода рекорд – 70%. Содержание изотопа 236U в некоторых пробах оказалось повышенным, что является признаком ведения работ с регенерированным ураном (восстановленным из ОЯТ). Иран с самого начала расследования категорически отказывался признавать найденный уран своим. Согласно выдвинутой Тегераном официальной версии, следы ядерных материалов могли попасть в Исламскую Республику вместе с закупленными на чёрном рынке комплектующими для центрифуг. Ввезённое оборудование могло оказаться бывшим в употреблении или хранившимся на действующем ядерном объекте, а определить это в момент приёмки товара неопытные иранские атомщики просто не смогли. Косвенным подтверждением правоты иранской версии стала волна арестов и «собеседований» с атомщиками и бизнесменами, начавшаяся в конце 2003 года в Пакистане и докатившаяся до Южной Африки, Малайзии и ряда европейских государств. Задержанный полицией Малайзии эмиратский бизнесмен шри-ланкийского происхождения Б.С.А.Тахир дал показания о своём личном участии в сделке по поставке центрифужного оборудования из Пакистана в Иран, описав даже сложную процедуру передачи денег поставщику. Однако знание факта поставок оборудования в Иран ещё не давало возможности специалистам МАГАТЭ проверить официальную версию Тегерана о происхождении загрязнений. Требовалось большее – сличить состав частиц урана, найденных в Иране, с составом урановых загрязнений на ядерных объектах Пакистана. Вот тут-то агентство натолкнулось на почти неразрешимую проблему, на поиски решения которой было потрачено полтора года. Пакистан как государство, де-факто обладающее ядерным оружием, не участвует в мировом режиме нераспространения и не признаёт прав МАГАТЭ на проведение инспекций ядерных объектов. Просьба Эльбарадея о допуске инспекторов «в порядке исключения» была в Исламабаде с негодованием отвергнута. С гораздо большим вниманием Пакистан отнёсся к компромиссному предложению – отправить в Вену образцы своего оборудования для анализа. В конце концов, если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе, а инспекторам совершенно всё равно, где конкретно проводить измерения. Впрочем, и этот вариант чуть было не погряз в юридических, бюрократических и политических проволочках. Пакистанский атомный истеблишмент напряжённо просчитывал – какие именно тайны и секреты ядерной программы самого Пакистана могут стать достоянием МАГАТЭ в случае передачи образцов оборудования, и как можно не допустить к участию в расследовании враждебные к Исламабаду государства, в первую очередь, ненавистную Индию? Свои возражения высказывала и исламистская оппозиция, выдвинувшая абсурдный, но популистский лозунг – передача образцов оборудования в МАГАТЭ якобы повредит ирано-пакистанским отношениям. Как бы то ни было, к маю этого года все проблемы были решены. В условиях строжайшей секретности, детали центрифуг и образцы урана были доставлены из Исламабада в Вену и, в сопровождении группы пакистанских атомщиков (часть из которых демонстрировала совершенно не гражданскую выправку) были переправлены в один из научных центров, сотрудничающих с МАГАТЭ. Предварительные результаты сравнительного анализа стали известны уже в июне. Специалисты подтвердили – да, действительно, иранский и пакистанский высокообогащённые ураны полностью идентичны друг другу. Окончательно и официально об этом, как ожидается, будет объявлено в ходе сессии Совета управляющих МАГАТЭ, намеченной на 03 сентября 2005 года. В Тегеране могут, наконец, вздохнуть свободно. Самое страшное обвинение в адрес иранских атомщиков – о проведении работ по получению оружейного урана – будет полностью снято. Хотя МАГАТЭ пока не смогло – и, по-видимому, так никогда и не сможет – разрешить загадку происхождения следов низкообогащённого урана на иранских объектах, Иран теперь вправе рассчитывать на своё полное оправдание в «деле об уране». Однако закрытие «уранового вопроса» ещё не означает закрытия всего «ядерного досье». У специалистов МАГАТЭ по-прежнему остаются вопросы к Ирану в связи с его программой производства центрифуг, в особенности, усовершенствованной модели типа «P-2» («Пакистан-2»). Летом этого года в повестке дня вновь оказался и «плутониевый вопрос», связанный с разногласиями по давним экспериментам иранских атомщиков с выделением плутония из облучённых мишеней на реакторе TRR. Как считает большинство аналитиков, расследование иранского досье продолжится, как минимум, до конца 2005 года.
Источник: IranAtom.Ru

Поделиться:

Ещё новости

Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий

Подписка

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал для оперативного получения новостей.