Возрождение Каспия возможно

19 декабря 2003
A A A


Почвы, которые «едят» мазут; растения, предупреждающие онкологические заболевания; неплодородная земля, через два месяца превращающаяся в чернозем... Звучит фантастически. Тем не менее сказанное вполне реально. Причем настолько реально, что от этого кажется еще более фантастическим. Автор данных открытий — научный руководитель Проекта биотрансформации городских и сельскохозяйственных отходов СГУП «Моссельхоз», действительный член РАЕН Валерий Шапиро. В процессе работы над идеей возрождения Каспийского региона группа ученых под руководством Валерия Абрамовича создала методику, позволяющую превратить Каспий, а при желании и не только его, в цветущий в прямом смысле слова регион. И нужны для этого... дождевые черви, личинки мух, микроорганизмы и прочие представители почвенной фауны. Шельф Каспия — одно из самых богатых мест на Земле не только по запасам нефти, но и по разнообразию возобновляемой органики. Это мелководье, на котором в огромном количестве произрастает тростник. Камыш, как его называют в здешних местах. Такой камыш-тростник ежегодно вырастает до 3,5 м и исчезает на зиму, чтобы к лету опять вымахать до прежних размеров. Если человек научится использовать возобновляемые ресурсы, то многие беды, обрушившиеся на нашу планету по его же вине, просто исчезнут. По-научному это называется хомобиотическим оборотом (ХБО), то есть биотическим оборотом, направляемым человеком (биотический оборот — оборот биогенных элементов, собранных в строительные, энергетические и информационные блоки). Президент «Калмнефти» Владимир Болдырев загорелся идеей создать в районе добычи нефти на Каспии региональный ХБО, иначе говоря, превратить Каспийский регион в экологически чистую зону, соответствующую мировым стандартам курортных зон. Было принято решение начать наступление на безжизненные просторы Предкаспия, используя избыток органики Каспийского шельфа. Оказалось, что перерабатывать камыш не только возможно, но и необходимо, поскольку огромные площади зарослей тростника и плавающих водорослей приводят к нехватке кислорода в воде в ночное время. А сделать это с успехом могут... личинки мух. Почему именно они? Валерий Шапиро объясняет данный факт несколькими причинами: личинки «потребляют» навоз и помет в непереработанном, так сказать, натуральном виде; скорость переработки такова, что за пять суток он превращается из жижеобразной в рыхлую торфообразную массу, не имеющую неприятного запаха; благодаря высокому содержанию белка и обилию регуляторных ферментов, личинка мухи не имеет себе равных в качестве корма для мальков рыб ценных пород. КАК НАСТУПАТЬ НА ПУСТЫНЮ Калмыкия — единственное место в Европе, где появилась пустыня. Причем произошло это в тот момент, когда в регионе увеличилось количество осадков и поднялся уровень воды в Каспии. Странно, не правда ли? На самом деле ничего странного здесь нет. — Мы пролетали над регионом на вертолете, когда нас застал дождь, — вспоминает Валерий Шапиро. — Под нами бурлили реки, текущие по дну оврагов. Вот в чем причина образования пустыни! Человек разрушил травяной покров степи, что привело к образованию оврагов, по которым вода, не задерживаясь в земле, «скатывается» в Каспий. Получается замкнутый круг: сплошной растительности нет, потому что нет воды; воды же нет потому, что ее невозможно удержать из-за оврагов и отсутствия степного «войлока», состоящего из переплетенных корней растений. За два-три года, по мнению Валерия Шапиро, пустыне можно вернуть былой цветущий вид. И нужно для этого совсем немного. Вот что он пишет в своей книге «Русское возрождение»: «Восстановить сплошной травяной покров калмыцкой степи можно при комплексном подходе к проблеме. Для этого надо: довести до конца разработку технологий по промышленной переработке тростника и другой растительной продукции шельфа; разработать принципы и нормы экологически обоснованной эксплуатации ресурсов; разработать регулировку водного режима — зарегулировать сток оврагов, создать сеть прудов и использовать их для водообеспечения и рыбоводства; использовать тростник для закрепления берегов и получения кормов; выращивать в искусственных условиях, используя наши биопрепараты, рулонную дернину и создавать ”эталонные” участки устойчивой степной растительности; создавать лесополосы с использованием микротрофных питомников; использовать водную и водно-воздушную растительность для развития животноводства». ПЛУГ, БОРОЗДА И ПРОБЛЕМЫ Однако, как считает Валерий Шапиро, для решения проблем Каспия навоза, личинок мух и дождевых червей недостаточно. Также необходимо отказаться от той системы земледелия, которая распространена в России и уже привела к серьезным последствиям в Америке. Приемы почвозащитного земледелия были разработаны в США еще в 30-х годах XX века. И не столько из-за любви к родной природе, сколько под жестким давлением обстоятельств. В своей книге Шапиро приводит воспоминания американского ученого Хью Беннетта. «...12 мая 1934 года страна стала свидетельницей необычного, беспрецедентного в истории Америки явления природы. Облака пыли с сожженных солнцем полей Западного Канзаса, Техаса и Оклахомы и с прилегающих к ним Нью-Мексико и Колорадо были подняты в верхние слои воздушных течений и перенесены на восток через две трети континента. Впервые после появления белого человека в Америке почва с Великих равнин заслонила солнце над столицей, проникла сквозь преграду высоких зданий Нью-Йорка и пронеслась на сотни миль в Атлантический океан...» После такого «явления природы» эрозия почв была объявлена национальным бедствием, а Хью Беннетт назначен директором Департамента по охране почв США. Для того чтобы создать новые орудия обработки почвы и повсеместно перейти на систему почвозащитного земледелия, Соединенным Штатам потребовалось всего два-три года. В России ничего подобного не сделано до сих пор. — Самое страшное оружие, которое изобрел человек, — это не атомная бомба, а отвальный плуг, — говорит Валерий Абрамович. — Есть легенда: когда плуг впервые коснулся земли, из борозды потекла кровь. Если разобраться, то по существу он действительно ранит. Плуг, как ни парадоксально, уплотняет землю. Замеры плотности почвы при различных способах ее обработки проводились множество раз. Замерялась рыхлость почвы в начале и конце сезона. И если сразу после распашки она действительно была рыхлее, то к концу сезона всегда оказывалась более плотной, чем при безотвальной обработке. И это уплотнение идет из года в год, земля после распашки становится глыбистой, так что без крошения уже не обойтись. Знаете, как производят посадку китайцы? — обращается ко мне Шапиро. — Один человек мотыгой делает лунку, другой кладет семя, третий засыпает семя специально подготовленной смесью. А готовят ее следующим образом: выполотые сорняки смешивают с помоями и прочими отходами, из полученной массы формуют «кирпичи». Когда они высохнут, их поджигают. Они медленно тлеют в течение нескольких дней, превращаясь в черную «землю». Кроме того, китаец ни одно зерно не посадит в землю до тех пор, пока оно не набухнет в навозе, разбавленном водой. После этого росток поднимается с такой силой, что ему не страшен никакой сорняк. — Так это же ручной «китайский» труд! — восклицаю я. — Лучше уж «китайский» труд, чем «высокопроизводительный» «Кировец»! К тому же давно известны технологии почвозащитного земледелия. К примеру, бесплужная поверхностная обработка почвы уменьшает издержки на обработку поля больше чем наполовину, удваивает урожай, регулирует влажность почвы, позволяя растениям всходить и расти даже во время засухи. При этой системе земледелия в дождливую погоду растения не страдают от избытка влаги. Перспективным является и так называемое мостовое земледелие, дающее возможность полностью снять техногенную нагрузку на землю. ЗЕМЛЯ ПРОТИВ РАКА Проблема повышения плодородия земли стоит не только перед Калмыкией, это общероссийская проблема. Она теснейшим образом связана с задачами профилактики системных заболеваний, в первую очередь онкологических. Как показали исследования, системные заболевания возникают при нехватке в продуктах питания определенных микроэлементов. Что, в свою очередь, происходит из-за недостатка микроэлементов в почве. В почве же их не хватает потому, что там наблюдается дефицит так называемых литотрофных («литотрофный» — «питающийся камнями») бактерий. Эти микроорганизмы извлекают микроэлементы из почвы и вводят их в биотический оборот, превращая его в хомобиотический, обязательным звеном которого является животноводство. — А при чем здесь животноводство? Разве для восстановления степи не достаточно камыша и личинок мух? — недоуменно спрашиваю я. — Развитие животноводства — это совершенно необходимое условие восстановления степи. Если на корм животным пойдут растения, произрастающие на шельфе, поступление органики в степь превысит ее расход и степная растительность станет самовосстанавливаться даже без специальных мероприятий. Когда ученые подсчитали биологическую ценность коровы, выяснилось, что на 70% она ценна своим навозом и только на 30% — молоком и мясом. Примерно такое же соотношение у всех животных. Почвы, переработанные микроорганизмами, не просто плодородные, а фантастически плодородные. Валерий Абрамович показал фотографию пшеницы, выращенной на такой почве. Трудно было поверить, что с момента посадки семян прошло всего девять дней, настолько она была крепкая. Но если бы дело было только в пшенице! Когда ученые провели микробиологический анализ чернозема, полученного Шапиро, их удивлению не было предела. Оказалось, что в нем имеются абсолютно все микроэлементы, необходимые человеку. А значит, возможна профилактика многих болезней. Для этого совсем не обязательно есть землю. Достаточно выращивать на ней овощи, фрукты, зерно. Микроэлементы, которые содержатся в земле, наполнят и растения. Самыми богатыми по набору микроэлементов почвами являются черноземы. Для того чтобы «вырастить» чернозем, нужно было получить комплекс организмов, его образующих, куда входят азотфиксирующие бактерии, целлюлозоразрушающие микроскопические грибы, почвенные беспозвоночные и т. д. Выяснилось, что главное звено в цепочке образования чернозема — дождевой червь. Именно с его помощью по технологиям, разработанным группой ученых РАЕН, чернозем удалось «вырастить» за два месяца. — Во всем мире сейчас остро стоит вопрос: что делать с отходами? Свалки переполнены. — Валерий Абрамович приоткрывает обыкновенный с виду ящик с черной, жирной землей. — Это чистый чернозем. Сюда мы периодически кладем остатки еды, мусор и другие органические отходы. Через несколько дней поверхность земли абсолютно чистая. Микроорганизмы и дождевые черви, а их в этом ящике десятки тысяч, полностью перерабатывают весь мусор. Многие ломают головы: что делать с отходами нефтепереработки, нефтедобычи. У нас есть сообщество микроорганизмов, которое можно адаптировать к любой органике. Они будут питаться и нефтью, и мазутом, и всем остальным, что ни дашь. ОТ ЧАСТНОГО К ОБЩЕМИРОВОМУ Занимаясь проблемами шельфа Каспийского моря, Шапиро осознал важность и неотложность этой работы. Как он пишет в своей книге, «имеются научные данные о том, что общепланетарное потепление неизбежно... Таяние ледников вызовет подъем уровня мирового океана на 30, а по некоторым оценкам и на 60 м. Под водой окажутся значительные и густонаселенные территории. Если не будут предприняты соответствующие меры, подъем уровня Мирового океана превратится в планетарную катастрофу. Спрашивается, а какие меры возможны, если затопление неизбежно?» По мнению Валерия Шапиро, надо научиться жить в новых реалиях, уметь добывать пропитание на мелководье. Каспийский шельф — прекрасный полигон для освоения условий нашей жизни в будущем. И возможно, в не столь уж отдаленном... Татьяна ПУДОВА Источник: Журнал Босс, спецвыпуск, 2003г.
Поделиться:

Ещё новости

Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий

Подписка

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал для оперативного получения новостей.