23 июля 2003
Президент РЕК Евгений Сатановский уверен, что "Дорожная карта" умрет Алексей Андреев Актуальные события на Ближнем Востоке, перспективы мирного плана "Дорожная карта", кризис вокруг Ирана и будущее России в Ираке комментирует для "НГ" президент Российского еврейского конгресса Евгений Сатановский. - Как бы вы оценили итоги ближневосточного турне главы российского МИДа Игоря Иванова и в чем заключается, например, интрига вокруг его встречи с Арафатом, в то время как первые лица Израиля находились за рубежом? - Ближний Восток сегодня очень сильно отличается от того состояния, в каком этот регион находился еще в начале года. Иракская война настолько сместила равновесие, что какие-либо итоги достигаются сегодня в сфере передвижений американской армии, а не российских дипломатов. Что же касается интриги вокруг встречи с Арафатом, то здесь остается развести руками и в очередной раз осознать, что российская внешняя политика в огромной мере является наследницей политики советской, хотя Арафат был и не слишком верным сателлитом СССР. Прорыв в палестино-израильском урегулировании связывают исключительно с палестинским премьером Махмудом Аббасом (Абу Мазеном). В этих условиях по меньшей мере странно жертвовать визитом в Израиль ради встречи с человеком, который до начала "интифады Аль-Акса" делал все возможное, чтобы усилить американский вектор в палестинской политике и практически ликвидировал любые надежды России на вхождение в экономику автономии, на влияние в будущем палестинском государстве. - Каково, на ваш взгляд, будущее "Дорожной карты"? - "Дорожная карта" ляжет в архив несостоявшихся планов мирного урегулирования. Она не имеет никакого отношения к реалиям настоящего мирного процесса и прежде всего связана с политикой США. Главное ее значение - продемонстрировать арабскому миру, что США готовы в краткие сроки идти на создание палестинского государства. Но ведь так же, как невозможно родить ребенка за два-три месяца, нельзя снять все противоречия, накопившиеся между израильтянами и палестинцами за десятилетия. Чудовищная пропасть, которая возникла между ними после начала "интифады Аль-Акса", перечеркнула все усилия мирного урегулирования прошлых лет. Вина за это - безусловно, на Арафате. Возможно, только когда лидеры западного мира дадут возможность палестинцам и израильтянам самостоятельно решать вопросы своих собственных отношений, наступит по-настоящему прочный мир. - Ваши оппоненты могут возразить, что если оставить палестинцев и израильтян наедине, то в обоих лагерях верх возьмут крайне радикальные силы. - У палестинцев крайне радикальная точка зрения взяла верх уже достаточно давно. Хотя еще до старта процесса ближневосточного урегулирования, то есть к началу 1990-х годов, сложился определенный статус-кво: палестинцы работали в Израиле, можно было говорить о расширении их прав, росте инфраструктуры, получении образования, то есть о решении реальных проблем палестинского народа. Но все это было перечеркнуто ради химеры палестинского государства, которое никогда не стало бы самостоятельным экономически. Это государство показывало свою несостоятельность на протяжении восьми лет, когда палестинцы имели возможность его строить, получая помощь от всего мира, в условиях оптимального сотрудничества с израильтянами. Сегодня не исключен вариант кантонизации, то есть создания каких-то палестинских автономий, или внешнего военно-административного контроля, американского или израильского. Что действительно исключено, во всяком случае в ближайшее время, - создание независимого палестинского государства рядом с еврейским и их мирное сосуществование. - Некоторые эксперты говорят, что России сейчас лучше бы заняться Ираном. Что вы думаете по этому поводу? - Иран - далеко не самый плохой сосед России. У нашей страны серьезные экономические и политические интересы в Иране. Дестабилизация этой страны приведет к хаосу во всем Прикаспийском регионе. Во время кризисов в Закавказье и Центральной Азии Тегеран не раскачивал лодку, и это значимый урок для нас. Что касается иранского режима - это нормальный эволюционирующий революционный режим, по сути не отличающийся от Советского Союза, если только заменить идеологию коммунизма на ислам. Делать из него жупел по меньшей мере наивно. Здесь скорее можно говорить о диалоге - с США, Израилем, в котором речь шла бы о ликвидации последних элементов системы поддержки международного терроризма с иранской территории, отказе от теории экспорта исламской революции. Все это вряд ли возможно под военным прессингом, и роль России в налаживании мостов между Ираном и окружающим миром может быть чрезвычайно велика. Я говорил бы скорее о положительном влиянии России на нынешние попытки создать систему коллективной безопасности, которая включала бы и Иран. - Недавний визит в Москву одного из курдских лидеров Джаляля Талабани вновь поднял вопрос о будущем России в Ираке. - Трудно сказать, существует ли у нас будущее в Ираке. Во всяком случае, оно вряд ли будет тем, каким было наше прошлое. Ирак сегодня в том же состоянии, что и Российская империя после начала Гражданской войны и оккупации части ее территории Антантой. Курдский север - одна из наиболее стабильных зон. Сегодня какой-либо одной влиятельной фигуры в Ираке нет и не будет еще очень долго. Визит Талабани был более чем актуален, уровень встреч вполне объясним, а, возможно, мог бы быть и повыше. Источник: Независимая Газета от 23.07.2003
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий