Президент Ирана блеснул знанием русского

На Каспии обозначилась перспектива разрешения одного из самых застарелых территориальных споров между разными государствами.  Кому-то может показаться, что состоявшаяся в Астрахани встреча в верхах руководителей прикаспийских стран интересна только дипломатам и жителям прикаспийских регионов, коих в России из 84 всего-то три — Астраханская область, Дагестан и Калмыкия — но не скажите.

Совместная работа над тем, чтобы было какие деликатесы выставить на праздничные столы, — одна из самых очевидных задач для всех прикаспийских государств: России, Азербайджана, Ирана, Казахстана и Туркменистана. Поэтому одно из совместных мероприятий в рамках нынешнего Каспийского саммита — это когда президенты наших стран вместе выпустили в воду мальков. Это большая программа, которая требует именно совместного участия.

Но главная тема: как разделить Каспий. Формула, которая наконец выстрадана и, как обещано, будет утверждена уже на следующем саммите, такая: по 15 миль вдоль берега — суверенны, а вот все остальное море — общее. Но общее только для самих прикаспийских государств. То есть, например, не может быть никакого военного присутствия государств некаспийских. При этом, конечно, имеются в виду те самые внешние игроки, под чьими санкциями теперь оказались уже два прикаспийских государства — Исламская Республика Иран, которую на саммите представлял президент Роухани, и Российская Федерация.

"Вести в субботу" встретились в Астрахани с новым иранским президентом Хасаном Роухани. 

- Глубокоуважаемый господин президент, известно, что вы говорите по-арабски. Нет ли у вас желания выучить русский язык?

- Привет великому русскому народу!

-  Отлично! Это впечатляет. Вы приехали хорошо подготовленным. Вы — ветеран революционного движения. Незадолго до революции 1979 года вы участвовали в революционном движении. Вы возглавляете Исламскую Республику Иран, древнее и гордое государство. Но в то же самое время вы ассоциируетесь с Twitter, Facebook, с тем, что  некоторые журналисты поверхностно называют "либерализацией иранской жизни". Каким вы видите новый Иран. Идет ли речь о новом Иране, что касается внутренней и внешней жизни? 

- В сегодняшнем мире коммуникации играют очень важную роль, и во всех странах мы, ответственные власти, должны предоставлять народу соответствующие возможности. Тем не менее, социальными сетями нельзя злоупотреблять и в вопросах нравственности, и в вопросах религиозных убеждений, которым привержены те или иные народы. В сетях нельзя писать такие вещи, которые подстрекают народ или подвергают опасности безопасность этих стран. Идти надо по такому пути и обращать внимание на интересы всех народов.

Иран — государство строгое, все-таки исламская республика. Тем не менее, и эта исламская республика выступает сейчас против "Исламского государства". На взгляд президента Роухани, который защитил докторскую диссертацию по теме "гибкости шариатского закона", боевики, захватившие столь обширные земли в Сирии и Ираке, "врут, когда говорят, что они —  мусульмане".

На недавнюю конференцию в Париже по организации совместного противодействия исламистам французы иранцев так и не пригласили: во-первых, работают старые стереотипы, а, во-вторых, Иран — все еще под санкциями из-за своей ядерной программы. И вот здесь мы выходим на очень интересную тему. С одной стороны, Иран, как никто из прикаспийских государств, солидарен с Россией, готов поставлять антисанкционные продукты питания и так далее, а с другой, — прогресс на переговорах по иранской ядерной программе есть. А значит, возможно, санкции против Ирана отменят раньше, чем санкции против России. Что тогда? 

- Есть одна сфера, где Россия и Иран — прямые конкуренты. И мы, и вы экспортируем нефть и газ. Какими вам видятся не только конкуренция на этом международном рынке, но и возможное  российско-иранское сотрудничество по углеводородной теме? 

- Да, мы экспортируем нефть, но в этой сфере задействовано много стран. И мы с ними сотрудничаем. Есть организация под называнием ОПЕК, которая координирует эту деятельность. Несколько лет мы прилагаем усилия к тому, чтобы страны, экспортирующие газ, также могли осуществлять взаимодействие. Конкуренция не проблематична. Она должна быть здоровой и не должна делать так, чтобы прибыль была только для покупателя, а экспортеры несли бы ущерб. Поэтому и в вопросах газа, как и в целом в энергетике, самый оптимальный путь — это сотрудничество, взаимодействие. И если есть какая-то конкуренция, она должна быть абсолютно здоровой.  Поэтому мы готовы во всех сферах вместе с Россией вести скоординированную деятельность. 

- Может так получиться, что ваши санкции будут отменены быстрее. И в этой связи у вас на горизонте может появиться Европа, которая скажет: "Отлично, иранцы, у вас больше санкций нет, давайте-ка мы будем от вас теперь нефть и газ получать в больших объемах вместо той, которую мы получали от России". В такой ситуации вы готовы на координацию действий с Москвой?

- Известно, что  Иран является обладателем самых больших запасов газа. Но в его добыче мы отстаем и сначала думаем о внутренних потребностях нашей страны. Периодически у нас зимой появляются проблемы. Вокруг нас очень много покупателей и на Востоке, и на Западе. Все наши соседи хотят у нас купить газ, который нам еще надо добыть.  Сегодня  у нас не те условия, при которых, если Россия прекратит поставлять газ,  мы сможем сделать то же самое. Наше производство еще далеко от этого этапа.