Каков расклад интересов в "каспийской пятерке" прибрежных государств — Россия, Иран, Казахстан, Азербайджан, Туркмения? Как они делят акваторию?
Каспийское море, расположенное на стыке Центральной Азии, Южного Кавказа и Среднего Востока, начинает играть все большую роль в мировой геополитике.
Восемнадцатилетняя разработка Конвенции о правовом статусе Каспийского моря, похоже, подходит к концу. Определены направления каспийского сотрудничества. Почему Каспийский регион называют полигоном для освоения Арктики? Об этом в прямом эфире видеостудии Pravda.Ru рассказал научный сотрудник Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН Станислав Притчин.
— Каково значение значение Каспийского региона в мире? Как оно изменяется в настоящее время?
— Интерес к Каспийскому региону, как к месту серьезной внешнеполитической активности основных мировых игроков, проявилось немножко раньше — в 1991 году. Потому что до этого периода Каспийское море было внутренним морем Советского Союза и Ирана, туда не могли заходить иностранные суда, там не велась разведка иностранными компаниями. Поэтому для всего остального мира, кроме России и Иранской Республики, это море было закрытым и практически никак не фигурировало на картах политической активности.
Но когда распался Советский Союз, возник вопрос, каким образом мы будем делить Каспийское море. Ведь на карте появились другие страны - правопреемники существующих соглашений. Три новых государства, для которых ресурсы Каспийского моря и его акватория, биологические ресурсы, были очень важным залогом обеспечения их независимости и суверенитета. В первую очередь, Азербайджан очень активно себя вел, потому что очень заинтересован в нефтегазовых ресурсах Каспийского моря.
— Видимо, во времена СССР освоение Каспийского моря в основном велось силами Азербайджана…
— Да, азербайджанских специалистов... Затем они перебрасывались и в другие нефтеносные регионы, там вели разведку. В международную повестку попал этот вопрос, потому что по первоначальным оценкам сложилось впечатление, что Каспийское море обладает ресурсами чуть ли не большими, чем Персидский залив. А вокруг него всегда происходило и происходит сейчас огромное количество всяких войн, конфликтов.
И здесь были предпосылки к очень серьезному противостоянию. К счастью, никаких военных противостояний не было, все решалось путем переговоров. В 1994 году консорциумы западных компаний подписали с Баку соглашение об освоении трех крупных месторождений нефти "Азери", "Чыраг" и "Гюнешли".
Были споры, конечно же, каким образом делить Каспийское море. Изначально Россия и Иран настаивали на том, что все пять прикаспийских государств должны совместно осваивать море и оно должно полностью находиться под контролем всех пяти игроков. Как бы такое закрытое акционерное общество с пятью равными акционерами. Но для новых независимых государств все-таки стоял вопрос суверенитета, и они настаивали на более независимом подходе.
— А чего они боялись при таком общем подходе?
— Тогда не было бы возможности, например, самостоятельно вести свою внешнеэкономическую деятельность в этом направлении, самостоятельно привлекать иностранные компании. Первый шаги Азербайджана кардинальным образом поменяли ситуацию, и началась как бы игра вокруг того, каким образом, на каком принципе поделить Каспий.
С 1996 года ведется активная переговорная работа в рамках специально созданной рабочей группы на уровне заместителей министров иностранных дел. Представители всех пяти стран раз в два года встречаются и обсуждают конвенцию о статусе Каспийского моря. Предполагается создание общего документа, как бы конституции для Каспийского моря, которая будет регламентировать все вопросы взаимодействия по вопросам экологии, судоходства, рыболовства, борьбы с преступностью и т.д.
Но вопрос раздела Каспия здесь стоит немножко особняком. Начиная с 1998 года Россия активно вела переговоры со своими партнерами и соседями, в первую очередь с Азербайджаном и Казахстаном. Был принят принцип серединной модифицированной линии. Это такая линия, которая равноудалена от берегов и позволяет таким образом справедливо решить вопрос с тем, у какого государства, какой сектор моря будет под его контролем.
К 2003 году, по этой серединной модифицированной линии, северная часть Каспийского моря была поделена между Россией, Азербайджаном и Казахстаном. К сожалению, Иран не согласился на этот принцип, потому что если выбирать его, то Ирану доставался сектор с площадью порядка всего 11-13 процентов и с не очень большими прогнозными запасами нефти.
Каспийское море для Ирана — вопрос щепетильный, потому что до российско-иранских войн это было безраздельное Иранское море. Потом было несколько войн, Туркманчайский договор и другие соглашения. Шаг за шагом Россия приходила на Каспийское море, брала под контроль республики Южного Кавказа. Соответственно, Ирана все меньше и меньше оставалось на Каспийском море. Для Ирана этот вопрос болезненный, и он настаивает на том, чтобы как минимум 20 процентов акватории находилось под его контролем.
Реализовать на практике это очень сложно, потому что тогда нужно отсечь части от азербайджанского и туркменского секторов. И как раз туда попадают крупные месторождения, которые осваивают западные компании. Вероятно, иранцы немножко откладывают окончательное разрешение территориального вопроса, потому что для них важнее сейчас освоить свои ресурсы в Персидском заливе. А в будущем, возможно, международная политическая конъюнктура будет больше благоволить, и Ирану удастся обеспечить более выгодный для себя режим раздела Каспийского моря.
Поэтому сейчас у пяти сторон разные подходы к разделу Каспия. Пока не удается их соединить и сформировать единое мнение. Но при этом идет очень плодотворная работа по решению насущных вопросов, развитию экономических связей, обеспечению безопасности в регионе, борьбе с браконьерством и защите экосистемы. По всем этим направлениям у нас есть отдельные соглашения, и на каждом саммите принимались специальные решения, обязательные для всех участников.
— Геополитические обстоятельства вынуждают сейчас все страны создавать различные союзы. На Евразийском континенте это ЕАЭС, ШОС, Таможенный союз и т.д. Может ли каспийский фактор побудить пять прибрежных государств к созданию подобного союза? Или в этом нет необходимости, у этих стран нет таких точек соприкосновения?
— Интересный вопрос... Каждая из подобных организаций имеет, в первую очередь, свои цели. Задача Евразийского экономического союза — использование того потенциала экономических связей, который у нас присутствовал, а также объединение и регионализация рынков, для того чтобы усилить наши конкурентные преимущества на мировом рынке. У ШОС совсем другие цели и задачи: формирование единой дипломатической сферы и создание военной безопасности в регионе и вообще в Евразии.
На Каспии (это интересно, на самом деле) вроде бы нас объединяет Каспийское море, и основная задача, которую обсуждают наши президенты, - решение вопроса статуса Каспия. Но, на самом деле, из этого постоянного диалога к сегодняшнему дню сформировался достаточно серьезный региональный блок. Нельзя сказать, что у него есть какие-то серьезные цели. Есть задача номинальная.
— То есть, есть попытки уже этим блоком решать какие-то вопросы, не относящиеся к статусу Каспия, да? Выступить единым блоком в каком-то уж совсем внешнеполитическом вопросе?
— Нет, такой задачи не стоит. Но мы единым блоком выступаем по региональным вопросам, в том числе и по вопросам безопасности. Иначе говоря, в регионе Каспийского моря только пять прикаспийских государств решают вопросы, и никто не имеет права вмешиваться сюда, не сможет использовать противоречия между нами в своих политических целях.
Это само по себе очень, мне кажется, позитивный итог переговоров. Говорить о том, что мы можем создать какой-то альянс, который мог бы заявлять о себе на более широком уровне... Смотрите, Казахстан является нашим партнером по ОДКБ и Евразийскому экономическому союзу. С Ираном ведется тесная работа по сирийскому направлению. В августе была встреча в Баку президентов Азербайджана, Ирана и России...
— Каковы итоги?
— Итоги очень значимые. Была подписана декларация, которая касалась не только транспортного маршрута Север-Юг, который сейчас находится в фокусе этих трех государств. Несколько пунктов посвящены газовым вопросам. А это очень интересно, потому что Россия является главным поставщиком газа в Европу. Азербайджан с вводом Трансанатолийского газопровода станет игроком в южных странах ЕАЭС. И Иран потенциально рассматривает себя как игрока на европейском рынке.
Мы видим сейчас, что эти три государства, которые по факту могут конкурировать и ослаблять позиции друг друга, сейчас обсуждают и энергетические вопросы. Это не может не беспокоить тот же Европейский союз, который хотел бы нас всех разъединять, на противоречиях между поставщиками добиваться для себя максимально выгодных условий поставок газа.
Сейчас мы видим, что прикаспийские государства в таком ситуативном формате заявляют: мы готовы сотрудничать по этим вопросам с Россией, готовы совместно выходить с какими-то региональными и более глобальными инициативами. Это очень позитивный сигнал.
Беседовала Лейла Мамедова
Подготовил к публикации Юрий Кондратьев
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий