Назага Разания
15 ноября 2005
Фрэнсис Харрисон, Иран Небо окрасилось розовым, и рыбак Назага Разания возвращается с Каспия, и проверяет сети. Осетровый сезон в разгаре, но он за последние два месяца поймал одну-единственную рыбу. Сегодня он преисполнен оптимизма: прошел шторм, и Назага надеется, что волна забила осетра в сети, но пока ему удалось вытащить только несколько коряг да старый ботинок. Икра - едва ли не самое дорогое лакомство в мире, но рыба, которая производит на свет эти маленькие черные горошинки, быстро исчезает. 90% дикой осетровой икры в мире поставляет Каспий, где после развала Советского Союза лов рыбы практически никто не контролирует. Осетр стал настолько редким, что США недавно запретили импорт самой дорогой икры - белужьей, надеясь, что заставят таким образом производителей задуматься о сбережении этой ценной рыбы. На вес золота "Через четыре-пять лет рыбы с икрой не останется, ну разве одна-две там и сям", - говорит Назага. Ему 40 лет, и он помнит изобилие своей молодости. А потом поправляется: "Вообще-то ее уже не осталось. Море не дает ничего". "Как рыболовецкие компании будут платить нам зарплаты, если мы ничего не ловим?" - говорит Назага. Он думает, что он из последнего поколения охотников за икрой: осетр сейчас, говорит он, на вес золота. Один из рыбаков с лодки Назаги вынужден не спать всю ночь, охраняя сети от браконьеров. Нам показывают браконьерские сети, у которых намного меньшие ячейки, они устроены так, что могут ловить осетрят, которым нет еще года. А чтобы повзрослеть и достичь икрометного возраста, этой рыбке требуется до 20 лет. Назага замечает браконьера вдали и бросается в погоню. Поначалу браконьеры думают, что мы патруль, и пытаются удрать, но потом понимают, что зря боялись, и останавливаются поболтать. Черный рынок "Салам, хаджи", - приветствуют они друг друга. Они из одной деревни и хорошо знакомы. "Да нет, мы не ловим осетра, мы ловим белую рыбу", - говорит, улыбаясь, браконьер. Безработица здесь очень высока, и у многих рыбаков нет иного выбора как заниматься незаконным выловом, чтобы накормить семью. На черном рынке цена на икру вдесятеро превышает официальную. Иранские ученые говорят, что единственный способ сохранить икорную промышленность - убедить все страны Каспийского бассейна заняться созданием альтернативной инфраструктуры, которая положила бы конец нищете, толкающей людей на браконьерство. Директор иранского Международного центра осетровых исследований доктор Мохаммад Пурказеми говорит, что кризис начался с распада Советского Союза, что повлекло резкое снижение уровня государственного контроля за этой отраслью. На грани вымирания Браконьерство существует и в Иране, но здесь считают, что в бывших советских республиках ситуация гораздо хуже, поскольку не последнюю роль в ней играет мафия. "Без улучшения в социально-экономической сфере, без правительственного финансирования проектов по выживанию этого вида, без координации усилий, направленных на реализацию этих проектов, их спасти не удастся", - говорит доктор Пурказеми. В громадных залах по соседству с его кабинетом стоят ряды аквариумов с кружащимися над ними тучами комаров. Каждый год Иран выпускает в Каспий 24 миллиона молодых осетров, но это стоит многие миллионы долларов - при том что выживает в море лишь от 1 до 3% мальков. По словам доктора Пурказеми, сегодня на Каспии наблюдается 20-30-процентное сокращение поголовья осетра, а это значит, что этой рыбы может не остаться здесь уже через 15 лет. Осетр сумел пережить динозавров, но нынешние времена - с их икорной алчностью - его могут погубить навсегда.
Источник:
BBCRussian.com
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий