Серые фигуры Эльбарадея на ядерной шахматной доске

01 июня 2004
A A A


Когда Мохаммад Эльбарадей при поддержке Соединённых Штатов был поставлен во главе одного из самых важных агентств в структуре ООН, посол Египта в неформальной беседе произнёс в сердцах: «Именно потому, что он египтянин, ни арабы, ни остальные мусульмане не смогут рассчитывать на равный к себе подход. За Эльбарадея голосовал кто угодно, но только не Египет!» Многие международные обозреватели рассматривают действия Эльбарадея как шахматные ходы в партии, разыгрываемой Соединёнными Штатами. Сейчас, когда уже возможно сделать определённые выводы о деятельности МАГАТЭ после подозрительного теракта 11 сентября 2001 года по подготовке международного мнения для принятия односторонних акций США, мы в состоянии понять всю мудрость высказывания египетского посла. В конце концов, Эльбарадей прекрасно знает, что создание и разработка ОМП – это последнее, что может сейчас волновать мусульманский мир. Кажется, никому не интересны слова Ханса Бликса и Хосе Бистани, бывшего главы Организации по запрещению химического оружия, сказанные спустя несколько месяцев после 11 сентября. Они заявляли об отсутствии ОМП у сети «Аль-Каеды» и у Ирака и отвергали американские обвинения против Багдада. Бустани снял смещён, Бликс ушёл в отставку. Зато Эльбарадей сохранял молчание и даже защищал американскую позицию, вступая в противоречие со своими коллегами по ООН. Более того, Эльбарадей до сих пор призывает к продолжению инспекций в Ираке, рассчитывая обнаружить в этой стране запрещённые технологии – хотя уже и Вашингтон, и Лондон фактически признали всю беспочвенность своих обвинений. Эльбарадей часто обсуждает создание на Ближнем Востоке зоны, свободной от ядерного оружия. При этом он не сделал фактически ничего для ликвидации израильских атомных арсеналов, которые могут насчитывать до 300 боеголовок. После своей умеренной критики в адрес Тель-Авива, Эльбарадей получил прямые угрозы от израильского руководства. Как результат, МАГАТЭ не предпринимает никаких усилий для понуждения Израиля к подписанию ДНЯО и прочих документов по нераспространению. Зато мирная атомная деятельность Ирана стала объектом самого тщательного расследования. Есть ли надежда, что Эльбарадей сменит курс по отношению к Ирану и обеспечит справедливое расследование иранского «ядерного досье»? Анализ последних событий показывает: он просто не сможет этого сделать, даже если захочет. Прошло уже тридцать четыре года с момента подписания Ираном ДНЯО. В течение всего этого периода инспектора МАГАТЭ имели доступ к иранским ядерным объектам в соответствии с существующими нормами и законами. Тем не менее, вот уже больше года иранское «ядерное досье» рассматривается в агентстве как нечто экстраординарное. 12 сентября 2003 года Совет управляющих МАГАТЭ принял резолюцию, фактически обязывающую Иран предоставить дополнительную информацию о своей ядерной деятельности до конца октября 2003 года. Резолюция была принята без постановки на голосование и в отсутствие иранской делегации, демонстративно покинувшей зал заседаний. Без сомнения, Иран был прав, называя сентябрьскую резолюцию незаконной. ДНЯО требует от государств предоставления определённой информации о своей ядерной деятельности – но отнюдь не полного набора сведений. В соглашении о гарантиях с МАГАТЭ подробно описывается, что именно и в каком объёме должно быть сообщено инспекторам. Но пытаясь выстроить отношения доверия и доказать прозрачность своей ядерной программы, Иран принял решение согласиться с условиями написанной под американскую диктовку резолюции, несмотря на её незаконность. Принятая 21 октября 2003 года Тегеранская декларация, подписанная Ираном и тремя европейскими державами, стала логичным и оправданным в то время шагом. Целью этого документа было ликвидировать все недоразумения и недопонимания, накопившиеся в отношениях Ирана и МАГАТЭ. Но впоследствии, на ноябрьском и мартовском заседаниях Совета управляющих, индустриальные страны с помощью Эльбарадея начали готовить почву для отмены тех прав и привилегий, что Иран подтвердил в Тегеранской декларации. На публике Эльбарадей неоднократно хвалил Иран за высокий уровень его сотрудничества с МАГАТЭ. Но от нашего взора не должно укрыться его хроническое недоверие к Исламской Республике. После принятия ноябрьской резолюции Советом управляющих, Эльбарадей сказал журналистам: «До сих пор мы не видели никаких серьёзных нарушений со стороны Ирана, за исключением отдельных случаев, отмеченных в докладе». Но всего парой минут ранее, он же признался американскому репортёру: «Мы высказали самые сильные требования к Тегерану раскрыть всю правду о его ядерной программе. Конечно, потребуется дополнительное время для доказательства мирной природы иранской ядерной программы». За несколько дней до начала мартовского заседания Совета управляющих Америка недвусмысленно пригрозила Эльбарадею: он повторит судьбу своего бывшего коллеги из Организации по запрещению химического оружия, если не удовлетворит американских требований по иранскому вопросу. Глава МАГАТЭ понял намёк и объявил: агентству потребуется много дополнительного времени для проверки обвинений, выдвинутых в адрес Ирана определёнными государствами. Сразу же после мартовского заседания Эльбарадей вылетел в Штаты для внесения необходимых корректив в свои позиции после консультаций с высокопоставленными американскими чиновниками, включая Колина Пауэлла и Пола Волвофица. Согласно ДНЯО, государства–участники договора обязуются вести переговоры «в духе доброй воли». Это означает, в частности, что одному государству–участнику не подобает безосновательно обвинять другое государство в нарушении условий ДНЯО. Иран высказал свой резкий протест против мартовского доклада Эльбарадея и обратил внимание на неконструктивность позиции главы МАГАТЭ и американской делегации. Что же Эльбарадей? С тех пор он внёс единственное изменение в свою работу. Отныне все пресс-конференции он начинает фразой: «У меня есть и хорошие, и плохие новости для Ирана»… Говорят, что дипломатия приносит плоды только тогда, когда базируется на реалиях. Посмотрим, как именно Эльбарадей применил этот принцип по отношению к Ирану в своём мартовском докладе. Этот доклад основывался на полностью ложных утверждениях. Этот доклад расходился в целом с докладами инспекторов, посещавших Иран. Этот доклад умалял позитивные аспекты сотрудничества Ирана, но раздувал все самые незначительные огрехи, в том числе и придуманные третьими сторонами. Например, сотрудничество Ирана с МАГАТЭ упоминалось лишь в середине документа, в то время как сотрудничеству Ливии с агентством посвящались уже первые абзацы соответствующего доклада. Каждый минимально знакомый с азбукой дипломатии знает, что порядок слов и предложений в подобных докладах прямо пропорционален уровню важности передаваемой в них информации. Доклад Эльбарадея упоминал о тех белых пятнах в иранской ядерной деятельности, что были успешно прояснены после подписания Тегеранской декларации. В докладе содержатся такие положения, что могут позволить Америке обвинить Иран в разработке ядерного оружия. Вот один любопытный пример. Работы по висмутовому проекту для теплоэнергетических нужд проводились 14 лет тому назад. МАГАТЭ получило доклад на 43 листах об этих экспериментах. Операции с висмутом не подлежат декларированию в МАГАТЭ. Тем не менее, эти эксперименты упоминаются в докладе как эксперименты неясной природы и вызывающие опасения. В качестве жеста доброй воли Иран позволил инспекторам МАГАТЭ посетить семь своих военных объектов. Но даже такой шаг не изменил недоверия Эльбарадея к Исламской Республике! Между прочим, агентство обязано сохранять конфиденциальность той информации, что получает во время проведения инспекций. В случае иранского досье, однако, МАГАТЭ демонстрирует хроническую неспособность сохранять секреты. Это может привести, в частности, к возникновению реальной угрозы национальной безопасности страны. Рассмотрим теперь ноябрьский доклад Эльбарадея. Многие соглашаются, что лишь игра слов, намеренно допущенная Эльбарадеем, позволила тогда американцам сохранить иранское «ядерное досье» открытым. Например, фраза «Мы не нашли никаких доказательств, свидетельствующих о военном назначении незаявленных ядерных действий Ирана» с юридической точки зрения означает признание мирного характера ядерной программы Тегерана. Однако уже следующее предложение оставляет досье открытым: «Дополнительное время необходимо для верификации мирного характера ядерной программы Ирана». Другим примером является одновременное использование слов «breach» и «failure» для обозначения ошибок Ирана. Эльбарадей утверждает, что он взял их из документов инспекторов, однако большинство работающих в Вене дипломатов уверены: более сильное слово «breach» появилось в докладе по прямому указанию из Вашингтона. В самом начале ноябрьского заседания Совета управляющих Эльбарадей сразу же задаёт тон последующему обсуждению, сказав, что дополнительное время потребуется для проверки переданной в МАГАТЭ информации и доказательства мирного характера ядерной программы Ирана. Такие слова сразу же создали в зале заседаний атмосферу недоверия к Тегерану и однозначно повлияли на текст итоговой резолюции. Ни один международный договор не запрещает производить обогащение урана в мирных целях. Иран занимался именно этим и ничем более. Эльбарадей пишет в своём докладе грозную и допускающую двоякое толкование фразу: «Обогащённый уран был найден в Иране», в то время как сами инспектора выражаются более определённо: «В отходах предприятия ядерного топливного цикла в Натанзе были найдены следы обогащённого урана». К объекту в Натанзе Эльбарадей вообще питает странную «привязанность». Достаточно вспомнить хотя бы его цитирование «сведений», распространённых в 2002 году террористической группировкой MKO – и это несмотря на то, что все доклады МАГАТЭ должны базироваться только на официальной информации от стран–участниц или сведениях, полученных инспекторами. В целом позиция Эльбарадея по отношению к Ирану никогда не остаётся неизменной. Иногда он подчёркнуто нейтрален, иногда делает шаг навстречу Тегерану, иногда выглядит как член американской делегации. Такая манера действий призвана создать образ нейтрального и неангажированного дипломата. Но если бы Эльбарадей не казался, но был бы нейтральным на деле, то иранское «ядерное досье» уже давно было бы успешно закрыто. Эльбарадей отказывается объяснять, почему он не требует беспристрастности от своего секретариата? Почему он не пытается деполитизировать МАГАТЭ? Почему он хранит молчание, когда со ссылкой на сотрудников агентства распространяются фальшивые и недостоверные сведения? Наконец, почему он не желает прояснить позиции МАГАТЭ, предпочитая повторять бесконечные призывы к ещё большей открытости иранской ядерной программы? В ядерной шахматной партии Эльбарадей предпочитает оставаться играющим не за белые и чёрные – но за серые фигуры. Однако сейчас для Эльбарадея и его агентство настало время пройти тест. Эльбарадей должен понять, что слепое следование желаниям Вашингтона приведёт лишь к большему расползанию ядерного оружия по планете и подорвёт порядок, спокойствие и безопасность на всей планете. Источник:"IranAtom.ru",30.05.04
Поделиться:

Ещё новости

Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий

Подписка

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал для оперативного получения новостей.