Россия как "центр силы"Опубликовано:"Транскаспийский проект", 12 октября 2001 года. (сокращенный вариант).http://www.transcaspian.ru/cgi-bin/web.exe/19762.html© Арин О.А., Бельдей В.А., Бушков В.И., Поляков С.П., Селиванец А.А., Собянин А.Д.© Институт федерализмаОб авторах: АРИН Олег Алексеевич - д.ист.н., профессор, главный научный сотрудник Центра международных исследований МГИМО, академик Академии военных наук; БЕЛЬДЕЙ Вячеслав Анатольевич, к.филос.н., директор Института федерализма; БУШКОВ Валентин Иванович - к.ист.н., заведующий отделом Средней Азии ИЭА РАН; ПОЛЯКОВ Сергей Петрович - д.ист.н., профессор кафедры этнологии исторического ф-та МГУ; СЕЛИВАНЕЦ Алексей Александрович - аспирант МГСУ, СОБЯНИН Александр Дмитриевич - заместитель главного редактора аналитического журнала "Профи". Что нам, мусульманам, следует делать? ...Всецело стараться сохранить основы своей религии, работать для процветания своей страны, чтобы не нуждаться в помощи извне и не быть зависимыми от других стран.Президент Исламской Республики ИранСейед Мохаммад Хатами,13.03.2001, г. Москва Россия в Средней Азии и на Кавказе:"центр силы" постсоветского пространстваВ докладе "Россия в Средней Азии и на Кавказе: "центр силы" постсоветского пространства" рассмотрены группы стран СНГ, классифицированные по принципу отношения к российскому фактору, выделена проблема удержания российского контроля над транспортировкой каспийского углеводородного сырья и над транспортным коридором "Север-Юг" из Индии в Европу через Иран и Россию. Цивилизационное противостояние мусульманского Юга и богатого Севера рассмотрено с позиции невозможности самообеспечения "южной" экономики, а также общинно-деспотического уклада большинства стран Юга. В рассмотрении политической ситуации на российском Северном Кавказе выделено ключевое положение Дагестана и внутренние проблемы этой республики, которые требуют понимания и участия в их решении со стороны московского центра. Отдельно рассмотрены отношения России с Туркменистаном в свете транспортных проектов и проектов трубопроводов от Каспия, а также с Ираном в свете иранской роли в борьбе России и других государств с экстремизмом "евразийской дуги нестабильности" и решении проблем энергопроизводства в ближайшие десятилетия. Доклад выполнен в рамках программы исследований Института федерализма по вопросам взаимоотношений федерального центра с российскими регионами с мусульманским населением и будет опубликован в материалах Международного форума "Трансграничное сотрудничество и устойчивое развитие в Каспийском регионе" 25-27 октября 2001 года в г. Махачкале. Выводы доклада:1. Объем ВВП и расходов на внешнюю политику объективно позволяет России вести себя на пространстве бывшего СССР как "полюс силы" и "центр силы", что ведет к вовлеченности в дела практически всех государств бывшего СССР, включая блок ГУУАМ и прибалтийские государства. Общая цель на всем пространстве бывшего СССР одна: защита российских экономических и политических интересов через противодействие иностранному, поддержание и усиление российского присутствия. Россия может укрепить свои позиции в СНГ, если активно задействует свои возможности "полюса" и "центра силы".2. Необходимо принять мировоззренческие установки грузинского руководства на однозначное сближение с Западом и с НАТО. Сохраняющийся потенциал российского влияния в Грузии сопряжен с ее территориальным делением: находящиеся под влиянием России автономии (абхазская, аджарская, южноосетинская, армянские районы вокруг базы в Ахалкалаки) не разделяют про-натовскую ориентацию грузинского руководства, однако, как показывает пример Южной Осетии, вести активную политику без поддержки с севера про-российские группы в Грузии не смогут.3. Россия не использует объективные возможности "центра силы" на Кавказе, в частности лежащие в потенциально значительном влиянии на внутриполитическую ситуацию в Азербайджанской Республике через те или иные изменения миграционного и таможенного режима: азербайджанская диаспора в России является серьезной и пока незадействованной политической силой.4. Попытка генерала Дудаева создать теократию фашистского толка продемонстрировала большие финансовые возможности сепаратистов. Чечня не испытывала и, как показали события осени 2001 года, не испытывает недостатка ни в деньгах, ни в оружии. Не ответив на вопрос, откуда генерал Дудаев и его преемники черпали деньги, нельзя принять реальные меры по эффективному прекращению насилия и налаживанию хозяйственной деятельности на территории Чеченской Республики и всего Северного Кавказа. Контроль над Грозненским НПЗ и более мелкими производствами недостаточен для функционирования преступных объединений. Последние существуют за счет торгового, части промышленного и банковского капитала России, являясь составной частью криминального пространства не только СНГ, но и окружающих территорию бывшего СССР государств.5. Практика "отходничества" на заработки в Россию несет массу негативных последствий как для социальной обстановки в российских городах, так и для социального и морально-психологического благополучия северокавказских этнических групп. Необходима направляемая федеральным правительством и местными властями программа индустриализации экономики традиционалистской части северокавказского общества. Основой такой "малой индустриализации" должны стать небольшие, работающие на местном сырье, маломатериалоемкие, с максимально простыми технологиями, производства, максимально приближенные к жилью работников. Необходимо также развивать социализацию женщин традиционалистских групп. В противном случае традиционализм вместо того, чтобы гарантировать социальную стабильность, будет тормозить развитие местного общества.6. Социальные процессы на Северном Кавказе, что особенно остро проявилось в Чечне, направлены в основном на вытеснение русского и русскоязычного населения с мест его проживания. Идет активный процесс "национализации" казачьих станиц и городов. Это отрицательно сказывается на состоянии промышленности и сельского хозяйства Северо-Кавказского экономического района. Объективно этому процессу способствуют сами руководители казачества, борясь против "опромышливания" сельского казачьего населения. Необходима выверенная федеральная политика по отношению к казачеству и остальному русскоязычному населению национальных республик Северного Кавказа, исходящая из понимания значимости пограничных функций казачьих и других адаптированных к условиям Северного Кавказа славянских групп.7. Статистические данные о национально-кадровой структуре государственной службы в регионах свидетельствуют о том, что в ряде национальных республик Российской Федерации нарушается принцип пропорционального представительства наций и народов, в них проживающих, о нежелании политической элиты данных субъектов трансформироваться в соответствии с современными требованиями, и показывают что базовым принципом в ряде республик до сих пор остается расстановка "своих" (по "крови" и духу) людейна ответственные посты. Необходима более четкая федеральная кадровая политика в регионах РФ, включая национальные республики.8. В основе противостояния условных "Севера" и "Юга" лежит отнюдь не исламский фактор, который лишь маркирует наиболее острые зоны конфликтов, а невозможность самообеспечения экономик государств "Юга" в части производства продовольствия и энергопроизводства. Для России и СНГ, которая включают в себя часть "Юга", т.е. регионы с недостаточным производством биомассы, необходимо правильно воспринимать реальные причины интереса ряда государств "Юга" к территории СНГ: можно вытеснить собственное избыточное население на территорию стран СНГ, где оно не ассимилируется, а наоборот, станет проводником политики страны-истока. "Людской резерв" необходимо использовать экономически непосредственно на месте. Важно и то, что неадаптированность "южных" социумов к требованиям изменения экономической модели неминуемо приведет к тиражированию военных конфликтов по типу мятежевойны ("малой войны") по всему периметру границы между разными типами экономикв РФ и СНГ. В этой связи от российских структур требуется организация отдельного исследования, которое должно определить принципы, методы и стоимость работы с такими мигрантами для их адаптации.9. На уровень социального напряжения в обществе самым непосредственным образом влияет объем производимого в стране (или отдельных регионах) продовольствия (и других факторов). Точные сведения о производстве продовольствия могут быть важнейшим показателем, отражающим уровень социальной напряженности как особой предконфликтной формы состояния общества. В России к этому добавляется "исламский фактор": ислам противостоит православию не только как этноразделяющий признак, но и как критерий разделения народов преимущественно на сельских жителей и горожан. Необходимо учитывать тот факт, что ислам в России сейчас становится также символом государственности ряда народов и формой защиты от индустриального "нетрадиционного" общества. Индустриализация традиционалистских групп, и без того необходимая, важна также в связи с тем, что ваххабизм объективно продолжает сохранять свою социальную базу в Дагестане и других северокавказских республиках.10. В случае, если российское руководство решит вплотную заняться "третьим продвижением России в Среднюю Азию", станет актуальным исторический опыт первого и второго продвижения России в среднеазиатский регион. Также придется тщательно проработать стратегию такого продвижения с учетом определенной реакции тех или иных значимых среднеазиатских политических, этнических и социальных групп. Интересы многих среднеазиатских групп придется учитывать, а зачастую их представителей вводить в общероссийское политическое и экономическое поле.11. Туркмены, возможно, больше других среднеазиатов объективно готовы к реальному партнерству с российскими компаниями, например, по вопросу создания технопарков: финансовые возможности в Туркменистане есть, и в этом также уникальная для Средней Азии ситуация, так как обычно Россиявыступает спонсором. Для этого необходимо выделить заинтересованные и влиятельные группы в самой Туркмении, с которыми уже в дальнейшем можно будет иметь дело на постоянной основе. Лишь при особой "туркменской" российской политике возможно серьезное сближение Туркмении и России в политической области, и, далее, по вопросу правового статуса Каспийского моря, добычи и транзита углеводородов в регионе. Здесь должен работать принцип "ближний сосед дороже дальнего родственника".12. Развитие двух евразийских транспортных коридоров - европейского коридора "ТРАСЕКА" и российско-иранско-индийского коридора "Север-Юг" по разному выстраивает будущую конфигурацию межгосударственных отношений: если "ТРАСЕКА" будет отсекать "исламским буфером" Россию от Индии, Ирана и других стран Южной Азии, то "Север-Юг" напротив, сшивает распавшееся после распада СССР экономическое взаимодействие государств СНГ, а также решает проблемы безопасности многих государств и обеспечивает выход каспийских и западносибирских углеводородов по ближайшему пути в Персидский залив.Примечательно, что если Китай и Россия не готовы к полной загрузке пути из пакистанского Карачи на север, то эксперты Программы "ТРАСЕКА" активно лоббируют в правительстве Таджикистана именно путь через перевал Кульма.13. Ядерная энергетика - это вопрос не только экономической прибыли, но и политического контроля. Безраздельный американский контроль над среднеазиатскими энергетическими ресурсами не отвечает европейским, индийским, иранским и иным интересам. Однако для России важнейшим должен быть другой аспект: если в Казахстане и Киргизии добыча и переработка урана уже не является полностью подконтрольной США, то в Узбекистане ситуация остается прежней. Т.е. Россия и в Республике Узбекистан не использует в своих целях политические возможности, связанные с ее положением экономического "полюса" СНГ и "центра силы" Средней Азии и всего СНГ.14. Иран является стратегическим союзником России по большинству направлений. Помимо крупных заказов российскому ВПК, российской атомной промышленности, компаниям космической и геологической отраслей, Иран и Россия единственно могут обеспечить общую безопасность всего Среднеазиатского и Каспийского регионов от экстремизма, помочь найти общий язык с Афганистаном и Пакистаном, чьи интересы не исчезнут в ходе идущей сейчас войны, начать индустриальное развитие исламского пояса государств в интересах российской и иранской промышленности, и, в целом, вывести российский экономический интерес в Персидский залив.2 октября 2001 года, г. Москваwww.iran.ru