05 ноября 2005
В.В. Арсенов С момента возникновения кризиса вокруг иранской ядерной программы на повестку дня мирового сообщества был поставлен вопрос о возможности передачи так называемого иранского досье в Совет Безопасности ООН в качестве некоей крайней меры в рамках усилий по мирному разрешению данной проблемы. В мировых СМИ передача иранского вопроса в СБ всегда подавалась в качестве "красной черты", за которой признается фиаско дипломатических шагов и начинается собственно военно-силовой сценарий урегулирования иранской ядерной проблемы. В этой связи дополнительное теоретическое исследование международно-правовых предпосылок и последствий такого решения в отношении Ирана (если оно состоится) представляется актуальным. Как известно, Устав ООН обязывает государства-члены разрешать все международные споры "мирными средствами таким образом, чтобы не подвергать угрозе международный мир и безопасность" и "воздерживаться от применения силы в отношении любого другого государства" (статья 2, параграфы 3, 4). Но имеются существенные оговорки. В случае, если, например, иранский вопрос будет вынесен на обсуждение СБ ООН (США могут вполне инициировать такое обсуждение, для этого не требуется согласия всех постоянных членов СБ), тогда этот орган системы ООН должен рекомендовать сторонам достичь соглашения. Однако, в соответствии со статьей 7 Устава ООН, Совет Безопасности может предпринять меры для реализации своего решения (а решение может быть любое, например, сворачивание всех иранских мирных ядерных проектов, но оно должно быть принято единогласно всеми постоянными членами СБ) и санкционировать применение силы. Это происходит в случаях, когда имеет место угроза миру, нарушение общественного порядка, акт агрессии и все другие средства спора исчерпаны (принцип крайнего средства). При таком раскладе Совет Безопасности может дать полномочия на применение силы коалиции государств или региональной организации. По мнению большинства аналитиков, такой сценарий в отношении Ирана в обозримой перспективе представляется маловероятным. Американцы прекрасно осознают, что до тех пор, пока Тегеран является членом ДНЯО и конструктивно сотрудничает с МАГАТЭ, а иранский вопрос обсуждается в формате мирных переговоров с "евротройкой" (этот процесс на сегодня прерван, но не свернут), постановка в СБ ООН вопроса о начале военной интервенции в ИРИ обречена на неудачу. Кроме того, и администрация Дж. Буша после Ирака и Афганистана навряд ли готова сейчас к новой региональной войне. Однако арсенал принудительных мер СБ ООН, которые он вправе применить для восстановления международного мира и безопасности против суверенного государства, когда действия последнего представляют угрозу миру, не исчерпывается военной интервенцией. Эти меры включают в том числе введение экономических санкций и эмбарго против "провинившегося государства". Похоже, что на подобные меры американцы уповают в наибольшей степени. Тем более что режим американских санкций в отношении ИРИ, введенный в одностороннем порядке сразу после Исламской революции 1979 года, не утратил своей силы до настоящего времени. При этом главный смысл введения экономических санкций против Ирана через Совет Безопасности ООН американская администрация видит в морально-психологических аспектах. Понимая прекрасно, что иранская экономика навряд ли рухнет от экономического эмбарго, по крайней мере до тех пор, пока цены на нефть будут оставаться в пределах не ниже 20-25 долларов за баррель, США намерены использовать экономические санкции как своего рода сигнал, который дается государству, чтобы продемонстрировать ему озабоченность относительно той роли, которую оно играет в углублении конфликта. К тому же экономические санкции могут принимать форму частичных ограничений, налагаемых на некоторые виды торговых или финансовых отношений с отдельными частями государства или на все государство посредством экономического эмбарго. Имеется также механизм принятия Совбезом так называемых адресных санкций, включающих меры по замораживанию банковских счетов лидеров или предотвращению их доступа к валюте. Так, например, начавшаяся сразу после президентских выборов в ИРИ раскрутка кампании против иранского президента М. Ахмадинежада (причем инициировали ее не на государственном уровне), обвиняемого в участии в захвате американского посольства в Тегеране в 1979 году, являлась частью именно «адресной санкции». Дело велось к тому, чтобы подготовить почву для передачи "досье М. Ахмадинежада" на рассмотрение в ООН, но затем по невыясненным причинам было приторможено, а обвинения сняты. В любом случае, применение санкций представляет собой важную политическую акцию. Одно только объявление санкций проясняет позицию государства и стимулирует перемены в поведении другого государства. Похоже, что именно на такой сценарий (экономические санкции) против Ирана американцы уповают в случае, если другие невоенные средства окажутся неэффективными и ситуация вокруг иранской ядерной программы выйдет из-под контроля. В таком случае, если положение станет безвыходным, США могут преподнести другим постоянным членам СБ экономические санкции в качестве разумной альтернативы военной силы, аргументируя их важную роль в предотвращении открытой войны. Однако следует иметь в виду, что не всегда использование экономических санкций может быть легитимным. Успех экономических санкций выражается в неустойчивом равновесии моральных потерь и моральных выгод для обеих сторон, поэтому сначала американцам предстоит нелегкая задача просчитать все факторы "за" и "против". Нередко в мировой практике нелегитимное применение экономических санкций приводило к обратному эффекту. В некоторых случаях применение санкций имело отрицательные последствия для населения, вызывало гуманитарную катастрофу. Вставал также вопрос об этической обоснованности применения санкций в качестве крайнего средства. Именно по этой причине американцам необходимо с максимальной точностью заранее просчитать всю совокупность возможных последствий планируемых ими инициатив против Ирана в Совете Безопасности ООН. Не исключено, что даже сам факт передачи американцами иранского досье в СБ ООН (не говоря уже о принятии конкретных мер против этой страны) спровоцирует иранское руководство во главе с президентом М. Ахмадинежадом на более жесткие и непредсказуемые действия. Очевидно также, что угроза экономических санкций против ИРИ объективно приведет к укреплению национального единства и основ исламского строя, мобилизации населения, централизации политической власти в стране. Многие эксперты сходятся во мнении, что до тех пор, пока иранская ядерная программа остается пунктом повестки дня МАГАТЭ, шанс на возобновление переговоров с "евротройкой" сохраняется, а иранское руководство не приняло решения о возобновлении работы на других ядерных объектах (особенно на предприятии по обогащению урана в Натанзе), передача ядерного досье в СБ ООН не может рассматриваться всерьез. Угрозу ее применения американцы используют лишь в качестве инструмента дополнительного давления на Иран.
Источник:
Институт Ближнего Востока
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий