Сирус Насери
12 августа 2005
Выступление представителя Ирана Сируса Насери на чрезвычайной сессии Совета управляющих МАГАТЭ, Вена, 09 августа 2005 года Statement by Iran on the meeting of the Board of Governors as delivered by Sirus Naseri, Vienna, August 09, 2005 Госпожа председатель, коллеги! Мы встречаемся в то время, когда мир вспоминает жителей Хиросимы и Нагасаки, погибших в результате атомных бомбардировок 60 лет назад. Дикость этой атаки, число жертв, превратившихся за доли секунды в пепел, и страдания тех, кто выжил, не могут быть стёрты из нашей памяти. По абсурдной прихоти судьбы, единственное государство, применившее атомную бомбу на практике, сегодня примеряет на себя роль главного проповедника в ядерной сфере – не забывая, впрочем, о совершенствовании своих ядерных арсеналов. Иран как член Движения неприсоединения (ДН) с гордостью подчёркивает, что ни одна из стран ДН, подписавших ДНЯО, не рассматривает ядерное оружие в своих оборонных доктринах. В отличие от ДН, многие другие страны либо прямо обладают ядерным оружием, либо состоят в альянсах с ядерными государствами. Среди этих стран есть и такие, кто взял на себя самопровозглашённую роль прокурора для Ирана, требующего введения запрета на использование Ираном мирных атомных технологий. В реальности, не только один Иран, но и многие другие члены ДН сталкиваются с запретами на развитие мирных атомных технологий со стороны определённых государств, обладающих ядерным оружием, и их союзников – через механизмы экспорт-контроля и другие запретительные соглашения. В 1995 году была принята так называемая «иранская статья», в рамках которой ряд государств вознамерился не дать Ирану при любых обстоятельствах возможности развивать мирный атом. Можно понять, почему Иран, столкнувшись с отказом в доступе к мирным атомным технологиям в нарушение положений ДНЯО, был вынужден опираться на собственные силы и с опаской относиться к введению полной транспарентности. В конце концов, мы добились успеха в развитии собственного атомного сектора. Иран сейчас обладает технологиями ЯТЦ, предназначенными исключительно для мирных целей. Духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи выпустил фатву, в которой объявил производство, хранение и использование ядерного оружия противоречащими исламу – следовательно, Исламская Республика Иран не нуждается в ядерном оружии. Президент Махмуд Ахмадинежад, заступивший на днях на эту должность, в своём инаугурационном выступлении подтвердил, что его правительство будет выступать против ОМП и будет развивать только мирную ядерную деятельность. Руководство Ирана дало обещание на самом высоком уровне, что ИРИ останется участником ДНЯО, не владеющим ядерным оружием, и поместило всю свою ядерную программу под гарантии МАГАТЭ и Дополнительный протокол. Кроме того, мы пошли на добровольные меры по укреплению транспарентности, которые выходят за рамки системы гарантий. Как ожидается, атомная энергия станет одним из основных источников энергии в мире, с учётом растущих потребностей в нефти и газе, а также с учётом возрастающих цен на органические энергоносители, которые могут резко увеличиваться вследствие любых политических провокаций. Нужно добавить сюда и беспокойство об экологии. У мира не будет иной альтернативы, кроме как вернуться к атомной энергии, по крайней мере, на протяжении ближайших десятилетий. А это означает, что многим из развивающихся стран придётся обзавестись собственными атомными энергоблоками, а также мощностями по производству ядерного топлива. Шаги по введению ограничений на производство ядерного горючего под предлогом борьбы с распространением, имеют своей истинной целью оставить развивающиеся страны в зависимости от монополии картеля поставщиков ядерного топлива. Картеля, на чьём счету немало отказов от поставок и различного рода ограничений, вызванных политическими и коммерческими причинами. Иран, являющийся главной жертвой отказов, считает, что единственно разумным путём должно быть развитие собственного ЯТЦ в масштабах, необходимых для удовлетворения нужд своего атомного сектора. Такой путь требует времени, для его завершения нужны многие годы. Думая о наших потребностях через 5-10 лет, мы должны начать создание ЯТЦ сегодня, и даже сегодня может быть слишком поздно. Стратегической задачей Ирана является стать производителем ядерного топлива и ядерной электроэнергии как для внутреннего, так и для внешних рынков. Мы входим в число крупнейших игроков по нефти и газу. Теперь мы хотим стать игроком на атомном поле. Письмо Ирана на имя Генерального директора МАГАТЭ от 01 августа 2005 года, распространённое под номером INFCIRC/648, содержит краткую сводку событий, имеющих отношение к ядерной программе ИРИ. На протяжении более двух лет, после полной декларации всех видов нашей ядерной деятельности и принятия самой интенсивной за всю историю верификационной программы, мы поддерживаем сотрудничество с инспекторами агентства. В ноябре 2004 года Генеральный директор МАГАТЭ в параграфе 112 своего доклада по ядерной программе Ирана отметил, что «все продекларированные ядерные материалы в Иране учтены и не используются для запрещённых работ». Я напомню, что в ноябре 2003 года Генеральный директор в параграфе 52 своего доклада заявил, что нет доказательств, что ранее недекларировавшиеся материалы и работы были связаны с военной ядерной программой. Действуя в том же духе, мы сотрудничаем с МАГАТЭ для выдачи окончательного заключения в рамках Дополнительного протокола, которое зафиксировало бы полное отсутствие в Иране незадекларированных ядерных материалов и работ. Это станет настоящим подвигом, совершить который к данному моменту удалось всего лишь 6 странам, имеющим ядерную программу. Как указано в INFCIRC/648, в октябре 2003 года Иран заключил соглашение с Францией, Германией и Великобританией, рассчитывая открыть тем самым новую главу полной транспарентности, сотрудничества и доступа к ядерным и другим передовым технологиям. Иран пошёл на целый ряд мер по транспарентности и укреплению доверия, которые стали реализовываться немедленно и в полном объёме. Если перейти к вопросу, стоящему на повестке дня нынешней сессии, то Иран начал и непрерывно осуществлял на протяжении прошедших 20 месяцев добровольную и не обоснованную юридически приостановку работ по программе обогащения урана в мирных целях, делая это в качестве меры по укреплению доверия. В феврале и ноябре 2004 года, по итогам переговоров с представителями евротройки и Евросоюза в Брюсселе и Париже, Иран добровольно расширял рамки моратория, включая в него такие работы, которые не вписываются в рамки определений МАГАТЭ для «обогащения» и «работ по программе обогащения». На протяжении последних нескольких месяцев, после подписания Парижского соглашения, мы предлагали различные пути и демонстрировали свою гибкость на переговорах с евротройкой и Евросоюзом с целью достичь компромисса, который позволил бы нам возобновить эксплуатацию завода UCF в Исфахане – наименее чувствительного сегмента ЯТЦ. Однако гибкость, проявляемая время от времени нашими партнёрами, постоянно натыкалась на отсутствие воли и способностей к заключению соглашения, что подорвало надежду на достижение компромисса. Позвольте мне напомнить, что проектирование, строительство и ввод в эксплуатацию завода UCF в Исфахане было проведено в полном соответствии с нашими обязательствами по осуществлению гарантий. Мы не допустили в этой связи ни единой ошибки. Все вопросы, появлявшиеся у МАГАТЭ по UCF, получали своевременные и полные ответы. Начиная с сентября 2004 года, у агентства нет ни одного остающегося вопроса, который касался бы UCF. Завод в настоящее время находится под гарантиями МАГАТЭ, осуществляемыми в обычном порядке. Таким образом, нет ни единого повода для беспокойства в связи с работой завода. Иран попросил МАГАТЭ подготовиться к осуществлению требуемых мер по наблюдению за заводом UCF, нужных для возобновления его эксплуатации. Иран сделал свой запрос в открытой и транспарентной манере. Агентство проинформировало нас, что установка камер слежения и принятие других необходимых мер будет завершено в среду утром. Иран согласился не удалять пломбы с оборудования завода до указанного времени. Евротройка и Евросоюз должны уважать своё признание в Парижском соглашении от ноября 2004 года «прав Ирана в рамках ДНЯО, применяемых в соответствии с обязательствами в рамках ДНЯО, без дискриминации». Парижское соглашение базировалось на равном обмене объективными и твёрдыми гарантиями между Ираном и Европой. Но недавние предложения евротройки и Евросоюза даже не содержат упоминания о «объективных гарантиях» и «твёрдых гарантиях», что свидетельствует об отходе их авторов от основных положений Парижского соглашения. Новые предложения заменяют «объективные гарантии» на прекращение столь трудно давшейся Ирану национальной ядерной программы. С другой стороны, предложения упоминают вместо «твёрдых гарантий» неопределённые, условные и частичные подтверждения уже существующих обязательств. Между тем, иранские предложения евротройке и Евросоюзу содержали в себе «объективные» и «твёрдые» гарантии и вытекали из Парижского соглашения. Эти разумные и щедрые предложения были, однако, отвергнуты европейцами. Что до новых европейских предложений, то они оказались столь неадекватными и унизительными, что могли быть только безоговорочно отвергнуты Ираном. Следовательно, в сложившейся ситуации было бы и нелогично, и нечестно ожидать от Исламской Республики, что она продолжит свой добровольный и не требующийся по закону мораторий. Ничто в наших последних действиях не противоречит международным обязательствам Ирана. Итак, несколько вопросов и ответов. Возобновит ли Иран работы на заводе UCF под гарантиями МАГАТЭ? Без сомнения, это есть наше полное право. Мы перезапустим UCF под наблюдением МАГАТЭ в любой день по нашему собственному выбору. Откажется ли Иран от своей программы по обогащению урана для мирных целей? Ни в коем случае. Мораторий является добровольным и лишённым законных оснований, а значит, может быть прекращён в любой момент. Тем не менее, в настоящее время мы продолжим действие моратория в Натанзе. Удовлетворяют ли нас предложения евротройки и Евросоюза? Как я уже сказал, предложения евротройки и Евросоюза являются полностью неадекватными и противоречат духу и букве Парижского соглашения. Угрожает ли Иран выходом из ДНЯО и соглашения о гарантиях? Нет, и никогда не будет делать этого. Мы неоднократно повторяли, что наше твёрдое обязательство оставаться подписантом ДНЯО и иметь соглашение о гарантиях остаётся неизменным. Если Иран возобновит эксплуатацию UCF, то евротройка и Евросоюз угрожают поддержать США в их попытках передать иранское «ядерное досье» в Совет Безопасности ООН за прошлые ошибки или за возобновление работ по программе обогащения урана. Как я уже сказал, во-первых, мораторий Ирана на работы по программе обогащения урана является добровольным и необоснованным юридически. Во-вторых, исходное определение МАГАТЭ для «обогащения урана» не включало в себя конверсию урана. В-третьих, Устав МАГАТЭ предусматривает передачу досье в Совбез не вследствие ошибок, а в случае обнаружения запрещённых видов деятельности. В ходе полномасштабных инспекций никаких доказательств наличия в Иране запрещённых ядерных работ обнаружено не было – следовательно, нет никаких оснований для передачи досье в Совет безопасности. Ограничив свою деятельность на заводе UCF, Иран продемонстрировал максимум сдержанности. Мы по-прежнему исполняем другие меры по укреплению доверия, оставляя дверь открытой для переговоров, несмотря на все имевшие место срывы и ошибки. Мы по-прежнему уверены, что компромиссное соглашение на нашей ядерной программе, включающее в себя завод UCF, возможно и достижимо. Однако здесь, в МАГАТЭ, может быть принято решение, которое приведёт к конфронтации, невыгодной всем. Если евротройка и Евросоюз хотят именно этого, то вся ответственность за возможные последствия ляжет на них. Но если евротройка и Евросоюз выберут путь переговоров и будут готовы к честному диалогу без предварительных условий, то мы сделаем то же самое. Спасибо.
Источник:
IranAtom.Ru
Поделиться:
Комментарии
Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий