Они не откажутся

06 марта 2006
A A A


После провала очередных переговоров между Россией и Ираном о создании СП по обогащению урана создалось впечатление, что иранская сторона изначально не собиралась на что-либо соглашаться. Об истинных мотивах иранской стороны и причинах провала переговоров «Эксперту» рассказывает генеральный директор Центра по изучению современного Ирана Раджаб Сафаров. — Почему России и Ирану так и не удалось договориться? — Очередной раунд переговоров между Россией и Ираном фактически провалился. Принципиальные разногласия сохранились. Россия настаивает на том, чтобы Иран вернулся к режиму моратория. Все работы должны вестись исключительно на российской территории. Иран же говорит, что хотел бы сохранить возможность производить хотя бы часть работ у себя, но в глазах России и мировой общественности это уже будет нарушением моратория. Поэтому стороны никак не могут договориться. Иран исходит из того, что мораторий, объявленный им два года назад, — добровольный шаг. Тегеран надеялся, что за время моратория инспекторы МАГАТЭ смогут получить ответ на все свои вопросы и прояснить ситуацию с развитием ядерной программы в стране. Иран создал для этого максимально благоприятные условия. Однако Иран сразу заявил, что мораторий не может быть бессрочным. Иран не собирался навсегда отказываться от своего неотъемлемого права, декларированного в международных нормах — Договоре о нераспространении, Положении МАГАТЭ и Положениях дополнительного протокола к Договору о нераспространении. Обогащение урана — законное и бесспорное право каждого члена МАГАТЭ. Ни одна из норм международного права не запрещает Ирану развивать свою ядерную программу. Единственная причина конфликта — несогласие мирового сообщества. Посмотрите: только что США подписали соглашение о ядерном сотрудничестве с Индией, которая даже не является членом МАГАТЭ. Фактически сами американцы цинично продемонстрировали, что режим нераспространения их мало волнует: они преследуют конкретные политические цели. Ирану такая позиция совершенно непонятна. Почему Иран должен запросто взять и отказаться от своего права и прекратить любую деятельность в ядерной сфере? Если есть вопросы к ядерной программе Ирана, если есть подозрения и озабоченность, то прояснить ситуацию должен компетентный контролирующий орган МАГАТЭ. Иран уже продемонстрировал свою готовность к сотрудничеству и открытость: иранская ядерная программа — самая прозрачная в мире. — Почему ядерная программа имеет для Ирана такое значение? Уже само по себе это у многих вызывает подозрения. — Ядерная программа слишком важна для Ирана, чтобы так легко от нее отказаться. Сегодня ядерная программа напрямую связана с его национальной идеей, с проектом общенационального масштаба и вопросом статуса. Это не желание каких-то конкретных лидеров или определенных групп верхушки иранского истеблишмента. Эта идея уже давно впиталась в массовое сознание. Поэтому ни один иранский лидер не может себе позволить отказаться от ядерной программы. Такой лидер будет моментально сметен с политической арены народным гневом. Иран претендует на роль лидера исламского мира и регионального гегемона. Без такого атрибута, как ядерные технологии, Иран не может претендовать на эту роль. — Но о чем же тогда стороны договорились буквально накануне, в Тегеране? — После поездки Кириенко в Тегеран было заявлено, что стороны достигли принципиального соглашения. Но никто не смог объяснить, в чем это принципиальное соглашение заключается. В Москву иранская делегация приехала со следующими предложениями. Главное условие создания СП — доступ иранских технических специалистов к самому процессу обогащения урана на российской территории. Чистый обогащенный уран как продукт Ирану абсолютно неинтересен. Иран может легко купить его на мировом рынке. Для Ирана крайне важно обладать знаниями и технологией обогащения урана. Россия снова категорически выступает против, заявляя, что центрифужные технологии относятся к разряду сверхсекретных и она крайне не заинтересована допускать к этим технологиям другую страну. Далее, Иран настаивает, чтобы определенная часть процесса обогащения производилась на территории Ирана. Речь идет о научно-исследовательских разработках, о подготовительных работах по обогащению. Даже в том случае, если бы стороны договорились о создании СП, это было бы временное решение. Иран все равно намерен развивать свою ядерную энергетику и рано или поздно будет обладать полным ядерным циклом. Иран не желает вечно покупать обогащенный уран за рубежом. Он настаивает, чтобы срок функционирования этого СП ограничивался тремя─пятью годами. С этим Россия тоже не соглашается. Третье важное для Ирана условие, на котором он настаивает в переговорах с Россией, — участие в СП третьей страны, например Китая. Если Китай участвовать не пожелает, это может быть какая-нибудь европейская страна. Таким образом, это СП станет более надежным, и Иран не будет зависеть от доброй воли одной страны. В мировой практике есть достаточно прецедентов, когда договоры и соглашения подписывались, а потом по политическим мотивам не выполнялись. Яркий пример — идентичное соглашение между США и Индией, которое было подписано в 1964 году. А в 1991−м американцы отказались обеспечить поставки обогащенного урана для двух ядерных реакторов Индии. Свой отказ они мотивировали политическими мотивами. — Была ли вообще возможность достичь хоть каких-то компромиссных соглашений на российско-иранских переговорах? — Россия могла бы, допустим, согласиться с минимальным участием технических специалистов Ирана в процессе обогащения на российской территории. Скажем, всего пять─десять специалистов. Россия могла бы согласиться на перенесение какой-либо части этого процесса на территорию Ирана — там около трех тысяч ядерщиков, а число занятых в сопутствующих и смежных областях составляет десять тысяч человек. Представьте себе, что режим моратория выключает всех этих высококлассных специалистов из реальной живой работы. Иранцы в ответ готовы были снять свое требование об участии в проекте третьей страны. Вторая важная уступка Ирана состоит в том, что тогда бы он согласился, чтобы российские и, возможно, даже иностранные специалисты участвовали в работе по обогащению урана на иранской территории. Таким образом, Иран согласился бы на международный контроль над процессами, которые производились бы на иранской территории. — Существует мнение, что конфликт вокруг иранской ядерной программы — лишь повод, а не настоящая причина. Истинная же причина в том, что Иран пытается заявить Западу о своем праве занять более значимое место в мировой политической и экономической системе, а именно в ближневосточном регионе. — Совершенно верно. По большому счету, американцев не волнует ядерная программа Ирана. Американцы понимают, что законных прав запретить Ирану прекратить работы в этой сфере ни у кого нет. Их стремление заставить Иран закрыть ядерную программу продиктовано желанием Запада не допустить развития этого государства. Не дать ему изменить свой статус в мировой геополитике. Иран — очень мощное государство, самодостаточное государство. Обладая современными ядерными технологиями, эта страна может больше влиять на мировые процессы, в частности на Ближнем Востоке. Без ядерных технологий страна не может претендовать на роль современного государства-лидера. Иранцы прекрасно понимают, что, если они лишатся права на ядерную программу, они очень быстро могут скатиться на уровень слаборазвитых государств. Тогда они не могут претендовать на роль ведущей державы на Ближнем и Среднем Востоке. — У Ирана сегодня есть два пути. Первый — жестко обозначив претензии на усилении своей роли в мире, Иран все же будет готов договориться с Западом по конкретным вопросам. Второй — жесткое продвижение своей линии. За последние месяцы у многих создалось впечатление, что договориться с Ираном просто невозможно. На каком из этих путей стоит Иран? — То, что многораундовые российско-иранские переговоры закончились ничем, вовсе не означает, что Иран выбирает второй путь. Не думаю, что в долгосрочной перспективе Иран настроен бескомпромиссно и при всех вариантах будет гнуть свою линию. Иран — разумное, достаточно адекватное государство с понятной политикой, с понятными ценностями. Эта страна готова к компромиссу, но к разумному компромиссу. В понимании Ирана, такой компромисс обязательно должен учитывать его суверенные интересы, интересы национальной безопасности и статуса. Ядерная программа связана со всеми этими пунктами, поэтому он ни при каких условиях не может от нее отказаться. Допустим, Запад предложит Ирану десятки вариантов выгодных сделок — членство в ВТО, снятие санкций, обеспечение режима наибольшего благоприятствования, доступ к высоким технологиям, приоритетные условия присутствия на мировых рынках и прочее. Думаю, даже в обмен на все это Иран не откажется от своей ядерной программы. Ольга Власова, Журнал «Эксперт», 06.03.06.
Поделиться:

Ещё новости

Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии

Только зарегистрированные пользователи могут оставлять комментарий

Подписка

Подписывайтесь на наш Телеграм-канал для оперативного получения новостей.